Цветы и воды
Шрифт:
— У тебя получилось.
Азамат посмотрел на свою ладонь и выдохнул:
— Круто! А что дальше? — в его голосе появилось воодушевление. Парень наконец понял, в чём дело. Теперь он действительно хотел научиться магии. — Следующий уровень?
А у парня неплохие задатки, подумал я. Он с первого раза сумел наложить морок, даже не представляя толком, что это такое. Обычно на обучение связыванию уходит два-три часа. Он же сумел воспользоваться Печатью Сэйгё через несколько минут после того, как я показал ее. Мне захотелось проверить, на что ещё способен
Но на его вопрос я только отрицательно покачал головой.
— Достаточно. Этих Печатей десять — каждая материальнее и крепче предыдущей. До четвёртого уровня они доступны людям. При наличии магического поля достаточной плотности, конечно. Для использования пятого уровня уже нужно быть, как минимум, волшебником. Некроманты, хоть и мастера в магии смерти, но они ближе к волшебникам, чем к магам. Тебе не стоит тратить силы, которые ещё могут пригодиться. А Печатью третьего уровня можно запросто связать человека.
— А что делает Печать десятого уровня? — поинтересовался Азамат.
Я пожал плечами. Десятый уровень в действии я никогда не видел. Зато однажды разъярённый демон применил на мне Печать тринадцатого уровня — одну из запретных, состоящую из чёрной магии, высасывающую у связанного кровь.
Было бы, кстати, здорово знать, как накладывать эту штуку.
— Допустим, твой противник связан, — сказал я. — Что дальше?
— Бежать, — с несокрушимой уверенностью ответил Азамат.
— Он вырвется и догонит тебя, — я обошёл его кругом, остановился у него за спиной и вкрадчиво проговорил: — Ты должен сделать так, чтобы противник уже не смог тебя догнать.
— Это называется «Умышленное причинение вреда здоровью».
— Либо ты уничтожишь его, либо он — тебя.
Азамат повернулся ко мне.
— Вам обязательно стоять у меня за спиной и подбивать на убийство?
Я хмыкнул.
— Мне кажется, что когда ты не видишь своего собеседника, но слышишь голос, то воспринимаешь его слова как свои.
— Знаете, вы никудышный психолог.
Я пропустил это мимо ушей. Возможно, психолог из меня, действительно, никудышный, но ведь у большей половины человечества познания в психологии ничуть не выше моих.
Короче, не вышло одурачить одного — одурачь другого!
— …Так что я не собираюсь калечить людей, — добавил Азамат.
— Ну, технически, они не люди, — заметил я.
— Не знаю, как технически, а по документам — люди.
Я криво усмехнулся.
— Без бумажки ты… кхм…
— А с бумажкой — человек, — кивнул он.
— А как насчёт бомжей? У них бумажки нет.
— Чёрт! Вы вообще нормальный?!
— Проклятье! — воскликнул я в свою очередь, уже начиная сердиться. — Ты, наверное, забыл, но твои родители обратились ко мне за помощью, когда ты поменял местами души своего хомяка и Левиафана. Как думаешь, это было достаточно гуманно для них? Как хомяк, кстати?
Азамат пожал плечами.
— Размножается.
— Хоть кто-то радуется жизни.
— Он призывает свои астральные копии и материализует их. И ещё я слышу, как иногда он бормочет что-то по ночам.
— Я торопился… Стрёмно, вообще-то, тебе с ним.
— Нормально. Что бы я тогда не сделал, я — не садист, не маньяк и не человеконенавистник, делящий людей на достойных и недостойных. Я — не вы.
— У тебя есть магический дар, — твёрдо сказал я. — Однажды тебе всё равно придётся драться.
В этих словах не было ни капли лжи. Мир среди чародеев — всей магической братии во всём многообразии её форм — штука редкая. Да и то, он чаще носит форму шаткого компромисса.
Ведь если у вас при себе всегда есть оружие, на ношение которого не нужна лицензия, то почему бы не прикончить того, чьи убеждения отличаются от ваших?
— Ну, я неплохо дерусь, — неуверенно проговорил Азамат.
— Среднестатистический упырь даже не заметит, что ты ему врезал. Ты знаешь какие-нибудь боевые заклинания?
— Боевые заклинания? — переспросил он. — Дядя не учил меня ничему такому. Но… я кое-что освоил сам.
Я хлопнул в ладоши.
— Отлично! — мне пришлось найти ещё одну бутылку, чтобы поставить её перед Азаматом. — Валяй!
Он достал из кармана завёрнутый в ткань мелок и начал рисовать какой-то мудрёный сигил.
Следует различать печати и сигилы. Хотя, если задуматься, то отличие состоит лишь в их предназначении. Сигилами традиционно называются печати, накладываемые основательно и на неопределённый срок. Они, как правило, служат для защиты, в качестве ловушек или для трансформации энергии. Те же, которые создаются одномоментно, стихийно, и для разового использования, считаются просто «Печатями» и включают в себя все остальные типы: боевые, перемещающие, сдерживающие… Хотя есть и исключения.
Пока я думал, как Азамат собирается использовать ловушку, он закончил рисовать и напоследок вложил в сигил немного магии. Волшебники не способны напрямую работать с энергией так, как это делают маги, и им приходится пользоваться артефактами. Но любая печать, по сути, тоже артефакт, поэтому волшебник может «заряжать» написанные им формулы. Если у него достаточно умений.
У Азамата было достаточно.
Сигил засветился в темноте светом, похожим на цвет плесени, и воздух вокруг знаков слегка дрогнул. Некромант медленно обошёл ловушку, взял в руку бутылку и бросил её в нарисованный им круг. Ударившись о бетон крыши, стеклянная бутылка, естественно, разбилась.
Я пригляделся к осколкам и увидел, что они медленно рассыпаются.
— Что это?
— «Тлен», — ответил Азамат. — Он ускоряет разложение в сотни раз. Жертва может успеть выйти из ловушки, но останется изуродованной.
— Чёрт… — вырвалось у меня. — Эта штука, наверняка, запрещена.
Он кивнул.
— С позапрошлого века.
«Официально запрещённых» заклинаний, конечно, не существует — в мире магии, как вы уже, наверное, поняли, правит закон джунглей. Но есть приёмы, применение которых действительно антигуманно и противоречит всем нормам морали.