Цветы из чужого сада
Шрифт:
– Да, – остановился Заяц.
– А где твой галстук?
– В кармане.
– Дай его сюда.
Лешка взял галстук, расправил его и сам повязал на худую Славкину шею.
– Иди!
– Три билета?
– Три билета по тридцать копеек.
Когда Заяц убежал, Лешка повернулся к Алику.
– Ты, Кучерявый. На тебе тоже рубль. Бери, чего рот разинул? Купишь три билета по тридцать пять копеек. На еще пятак.
– А зачем вам столько билетов?
Лешка посмотрел на Алика, и его тонкие губы расползлись в улыбке.
– Чудак-человек,
– Как из-за нас? – спросил Шурка.
– Желающих вечером знаешь сколько в кино, а билетов нет. Продадим подороже, деньги лишние будут. Я себе долю возьму, а остальные будете откладывать на телевизор.
– На какой телевизор? – недоверчиво прищурился Гога.
– Ну, себе на телевизор.
– У нас есть телевизор, – сказал Алик.
– У нас тоже.
Лешка захохотал. Зубы у него были неровные, но крепкие, хищные.
– Ну, учительнице своей купите, которую обворовали.
Лешка по глазам мальчишек увидел, что эта мысль им очень понравилась. Он толкнул в плечо Алика:
– Ну, чего стал? Вали в кассу занимать очередь.
Алик оглянулся на Гогу, на Шурку, ему показалось, что они не возражают, и побежал в кассу.
7. Пожиратель подснежников
В воскресенье утром мать грубо растолкала Лешку:
– Вставай, к тебе пришли.
– Ладно, сейчас.
– Вставай, пионеры к тебе пришли.
– Какие пионеры?
Лешка никак не хотел просыпаться, мать содрала с него одеяло и скорбно прижала к себе.
– Вставай! Что это за мальчишки к тебе пришли?
Лешка широко зевнул, сел на кровати, спустил ноги на пол.
– За подснежниками я с ними иду.
– За какими подснежниками?
– Гербарий собирать. Пойди скажи им, что я сейчас.
– Гербарий – это хорошо, иди. Может, и правда, за ум возьмешься, – вздохнула мать.
На деревьях, расправивших свои голые ветви навстречу весне, резвились воробьи. Гога от нечего делать поднял камень и хотел их вспугнуть, но в окне напротив появилась половинка человека в подтяжках, покачала лысой головой и погрозила пальцем. Гога спрятал камень за спину, повернулся на одной ноге и сделал вид, что он и не собирался никуда бросать камень.
Заячья губа достал увеличилку, сел позади Алика на ступеньки дома и направил острый лучик солнца на хлястик пальто. Алик встал, отошел в сторону.
– Котя, маменькин сынок, – лениво разозлился Заяц.
Шурка достал из-за пазухи книжку про клоуна. Он всегда с собой брал книжку, потому что не мог ни на одну минуту расстаться с героями. Сейчас он вместе с клоуном готовился к выступлению. Только успел выбежать на арену в рыжем парике, в разноцветных штанах, только успел повиснуть вниз головой на трапеции, на которой артистка в звездном плаще собиралась под куполом цирка совершить космический полет, как появился Лешка.
– Гоп-ля! Ха-ха-ха! – подпрыгнул Шурка.
– Ты что, чокнулся? – удивленно остановился Лешка.
–
– Он книжку читает про клоуна, – услужливо объяснил Заяц.
– Все в галстуках? – осмотрел Лешка мальчишек. – Строиться в затылок друг другу. Ты, клоун!.. Пошли.
Гога любил ходить в строю. Он серьезно печатал шаг. Из-под пальто вырывался наглаженный галстук. Около хлебного магазина встретилась какая-то старушка. Она удивленно остановилась, открыла рот, словно разучилась говорить, и уже вслед крикнула Лешке:
– Давно бы так! Чем бить по улицам баклуши-то. В пионервожатые, что ли, поступил?
– В пионервожатые, бабушка, – громко ответил Лешка и шепотом добавил: – Карга старая.
Дубовая роща настороженно молчала. Все деревья были черные и сырые. Снег почти везде растаял, но кое-где остались бугорки ноздреватого льда с вмерзшими сучками, листьями.
– Гоп-ля-ля, подснежник! – крикнул Шурка.
Цветок голубел около самой дороги. Он пробил своими острыми листьями-пиками большой дубовый лист и хилым нераспустившимся бутоном тянулся вверх на тоненькой ножке. Шурка бросился к цветку, влез одной ногой в грязь, но все-таки выкопал его вместе с луковицей и корешками.
– Дай сюда, – потребовал Лешка.
– Зачем?
– Надо.
– Ну, чего не отдаешь? – вмешался Заяц. – Отдавай.
– Тебе, что ли?
– Не мне, а ему.
Лешка почти вырвал у Шурки подснежник, откусил от луковицы стебель с цветком, выплюнул. Ногтем содрал тонкую шкурочку, показал мальчишкам очищенную луковицу:
– Видели?.. Больше не увидите.
Кинул ее к себе в рот и с хрустом раскусил. Ребята растерянно смотрели, как Лешка жует.
– Чего уставились? – захохотал он. – Витамин «С». Вкус! Бабка научила. У меня бабка живет у пивзавода, цветами торгует. Она все знает. А летом я у нее розы ем. Лепестки. Еще вкусней. Сладкие, во!
Неожиданно из-за деревьев появились Петька Серебряков и Вовка Жигалкин. Петька держал руками комнатную рогатую антенну от телевизора, Вовка нес в руке портфель, в котором попискивало радио. Отойти друг от друга друзья не могли, потому что провод от антенны связывал их.
– Гля, Профессор кислых щей, – сказал Гога.
– Здравствуйте, – сухо поздоровался Вовка Жигалкин. – Извините, нам некогда.
– Чего вы делаете? – заинтересовался Алик,
– Проводим испытание нового секретного прибора, – объяснил Петька Серебряков.
– Прибора, – недоверчиво протянул Заяц.
– Да, – с чувством собственного достоинства ответил Вовка. – Семитранзисторный двухдиапазонный супергетеродинный радиовыловитель Ж-1 на полупроводниковых триодах.
Пока он это говорил, Шурка отогнул уголок портфеля и заглянул внутрь.
– Гоп-ля, карамели марамбели! – крикнул он. – Никакой это не прибор, а обыкновенный карманный приемник. И антенна от телевизора.
Вовка Жигалкин вырвал портфель и прижал к груди:
– Ничего ты не понимаешь.