Цветы из чужого сада
Шрифт:
13. Драка
Получив записку от учительницы, Евгения Викторовна отпросилась на работе и на другое утро неприветливо разбудила Алика:
– Вставай, друг, пойдем.
До самой школы мама молчала. И только когда вошла с Аликом в школу, в коридоре заговорила:
– Покажи мне учительскую.
– Вот сюда.
Алик забежал немного вперед и показал издалека дверь с большой белой табличкой. Евгения Викторовна вошла в учительскую, а Алик поплелся к себе в класс.
Нинка Пономарева встретила его большими испуганными
– Мать пришла?
– Да…
– Теперь тебе попадет?
Нинка искренне переживала за Алика. И хотя еще не наступила большая перемена, она спросила:
– Хочешь съесть половинку яблока?
– Не хочу, – вздохнул Алик.
Зойка Клюева не умела никому сочувствовать. Она стала в позу своей мамы и спросила:
– Докатился?..
Профессор кислых щей Вовка Жигалкин и Петька Серебряков ни на кого не обращали внимания. Они дали друг другу слово, что изобретут радиособаку, и занимались своим делом.
Алик вытащил учебник истории и тетрадку по русскому языку. Стал смотреть книжку, а видел, как мама разговаривает с Уф Фимовной.
С задней парты Алика толкнул карандашом в спину Заячья губа:
– Котя, дай стиральную резинку.
Алик передернул плечами и сказал:
– Не дам.
– Дай, тебе говорят, маменькин сыночек, – больно ткнул карандашом в спину Заяц.
И тут с Аликом произошло непонятное. Наверное, все обиды, которые накопились против Зайца, сразу соединились вместе, вложили Алику в руку толстую книжку и со всего размаха стукнули Заячью губу по макушке. Заяц испуганно пригнулся, потом .опомнился и вырвал у Алика книжку. Они схватились и покатились в проход между партами. Девчонки завизжали, кинулись подальше от прохода. Алик увидел Шуркины ботинки с загнутыми рыжими носами и услышал над собой его подбадривающий голос:
– Дай ему, Алик, дай.
Потом чьи-то сильные руки схватили его за чуб и потянули вверх. Алик отпустил Зайца, выпрямился и увидел Уф Фимовну и свою маму.
Лицо у нее было разгневанное, такое разгневанное, что Алику показалось, что его мама не похожа на его маму.
– Ну, спасибо! – сказала она.
– Отличник называется, – подошла сзади Зойка Клюева.
– Эх ты! – заметил Сашка Крачковский.
– Кто дежурный сегодня? – строго спросила Уф Фимовна.
– Кто дежурный? – крикнул Петька Серебряков и вдруг вспомнил, что он дежурный. – Я, Марь Фимовна.
– Класс надо проветрить, дежурный. Уф.
– Освобождайте класс! – крикнул Петька.
Мальчишки и девчонки нехотя потянулись к двери.
Петька думал, что на правах дежурного может остаться в классе, он взял подушечку и медленно начал стирать с доски. Но доска была почти совсем чистая, учительница немецкого языка успела написать на ней всего два слова: гриле и фиолине [1] .
– Стер? – спросила Уф Фимовна. – Ну, иди, тоже погуляй.
Алик остался в классе с мамой и учительницей.
1
Стрекоза
– Как ты мог? – спросила мама и развела руками.
– Удивил ты нас, Алик, – сказала Уф Фимовна.
– Хорошо, что я это видела своими глазами, а то, Мария Ефимовна, я ни за что бы не поверила.
Они стали по очереди прорабатывать Алика за его хулиганский поступок, а он молчал, и постепенно все его тело наполнялось обидой. Сначала обида была по грудь, потом поднималась все выше и выше, и, когда дошла до глаз, из глаз закапали слезы.
– Слезы, – иронически сказала мама. – Москва слезам не верит.
«Ну и пусть, – подумал Алик и отвернулся к окну. – Они взрослые люди, у них должно было возникнуть подозрение против Лешки и Рыжей Берты. А у них ничего не возникло. Ну и пусть…»
14. В сквере Большой лягушки
Лешка шел впереди всех. Он выискивал укромный уголок. Спина у него была угрюмая, сутулая. Вдруг он остановился, присел. В кустах сирени стояла скрытая от посторонних глаз скамейка. Лешка пробрался к скамейке.
Поставил на нее бумажный стаканчик из-под мороженого, затем усмехнулся и достал из кармана зеленую бутылку.
– За процветание, – и захохотал. – Тетя Берта ругается, чтоб больше не драться в школе.
Он отломил сучок от куста сирени и проткнул им пробку внутрь бутылки. Плеснул в бумажный стаканчик водки, оглядел мальчишек, толкнул стаканчик к Гоге:
– Заглотни!
– Не хочу!
– Давай, давай, – Лешка уже был пьян, и Гога понял, что спорить с ним бесполезно. Зажмурившись, он выпил и скорее сунул в рот пряник.
– Можешь, – похвалил Лешка. – Теперь ты, Заяц.
Заячья губа глотнул, поперхнулся, закашлялся.
– Учиться надо. Теперь ты, Кучерявый.
– Нет.
– Не задерживай пассажиров.
– Не надо.
– Дурак, – скривился Лешка. – А зачем я ее покупал?
– Не знаю.
– Чтоб помирить вас. Пей.
Алик совсем слез с лавочки и сделал шаг назад. Потом он хотел еще сделать шаг, но что-то ему помешало. Он попытался оглянуться, но не успел, потому что Лешка толкнул его в грудь. Алик перелетел через спину Зайца. Это рассмешило Лешку, и он мигнул своему любимчику, чтобы тот снова зашел за спину Алику и еще раз лег. Но Алик увернулся и выскочил из кустов на аллею.
– Иди сюда! – прорычал Лешка.
– Не пойду!
– Последний раз говорю. Считаю до трех. Раз, два, два с половиной, два с четвертью…
«Три» Лешка не стал говорить, он выпрыгнул на аллею и поймал Алика за рубашку. Рядом оказалась лавочка без спинки. Видя, что Лешка сейчас ударит его, Алик зажмурился и хотел сесть, но не успел. Удар пришелся в подбородок. Алик почувствовал спиной лавочку, перелетел через нее и, встав на четвереньки, хотел уползти подальше, но в это время услышал испуганный крик девчонки: