Цветы любви, цветы надежды
Шрифт:
— Конечно. Merci, madame, — ответил он.
Когда Жизель исчезла в своем кабинете, Гарри с удовлетворением налег на стойку и посмотрел в прекрасные янтарные глаза Лидии.
— Вопрос улажен. Итак, куда вы меня поведете?
Глава 35
На открытие «Бамбукового бара» пришли толпы экспатриантов, которые после нескольких лет страданий под японским игом радовались возможности хоть что-то отпраздновать. Они залпом пили местное виски «Меконг» и веселились.
Репетиция длилась меньше часа.
В помещении было жарко, дымно и пахло потом. Гарри еще никогда не играл вместе с другими музыкантами и теперь наслаждался приятным чувством локтя. Когда его пальцы летали по клавишам в виртуозном соло, публика энергично аплодировала, и он испытывал редкое для себя радостное волнение.
Лидия, чудесно смотревшаяся в шелковом саронге, плавно скользила по комнате с подносом, уставленным напитками.
Наконец вспотевшие и уставшие музыканты объявили, что больше не могут играть на бис. Гарри вышел из бара, пересек террасу и вступил на лужайку, спускающуюся прямо к реке. Из-за режима затемнения остаток вечера горожане проводили при свечах, и единственным источником света служила полная луна, висящая прямо над головой.
Гарри закурил и тяжко вздохнул. В эти часы он чувствовал себя очень комфортно. И не важно, что он был скитальцем среди скитальцев в этом пестром сборище людей, волей трагических обстоятельств заброшенных сюда с разных концов света. Он не армейский капитан и не потомственный английский лорд, который должен унаследовать огромное поместье. Он всего лишь пианист, и его талант доставляет радость другим.
Он просто был самим собой, и это ему нравилось.
На следующий день, как и договорились, Лидия встретилась с ним в вестибюле отеля. «Мадам» арендовала для них деревянную лодку и лодочника, готового отвезти, куда скажет Лидия. Гарри шагнул на борт на ватных ногах: за последние дни он впервые чувствовал такую слабость — сказывались недосып и четыре порции виски.
— Капитан Кроуфорд, давайте поплывем вверх по реке и посмотрим сначала Большой храм, — предложила Лидия, усаживаясь на деревянную скамью напротив него. — А потом отправимся на плавучий рынок, о’кей?
Было странно слышать американское выражение из уст восточной женщины.
— О’кей, — кивнул Гарри. Ему показалось, что даже к его устах это словцо прозвучало странно.
— О’кей, Гарри, — улыбнулась Лидия.
Они отплыли от гостиничного пирса и присоединились к речному движению. Река Чаопрайя служила главной транспортной магистралью города, и Гарри удивлялся, с какой ловкостью лодочники лавируют в опасной близости друг от друга, чудом избегая аварий.
На горизонте появлялись похожие на грозных китов огромные черные баржи, иногда по четыре-пять в ряд. Их, связанных обрывками веревки, тянули крошечные суденышки.
Лидия почувствовала его напряжение.
— Не волнуйтесь, Гарри. Наш лодочник, Сингту, водит эту лодку уже тридцать лет и ни разу не попадал в аварию.
Она подалась вперед и похлопала его по руке. Этот ласковый жест наверняка ничего не значил для Лидии, но для мужчины, годами тоскующего по любви, это был драгоценный момент.
— Смотрите, Гарри!
Он проследил взглядом за ее изящной протянутой рукой и увидел здание, которое с полным основанием можно было назвать дворцом. Крыши в тайском стиле были покрыты золотом и украшены огромными камнями, похожими на изумруды и рубины, блестящими в солнечном свете. Это напоминало картинку из исторической книги — одной из тех, что читала ему в детстве мама.
— Это дом наших короля и королевы. Сейчас у нас новый король, потому что старого застрелили.
Гарри рассмешила прямота Лидии, и он засмеялся. Он не сомневался, что ее манера говорить по существу объясняется скорее скудным запасом английских слов, чем особенностями характера, и это еще больше притягивало к ней.
— Хотите, зайдем туда и посмотрим на Изумрудного Будду в «wat»? Он очень красивый и знаменитый. За ним ухаживают многочисленные монахи.
— Почему бы и нет? — согласился Гарри. — А что такое «wat»? — с усмешкой поинтересовался он.
В это время лодочник повернул свое суденышко и зацепил веревку за деревянный шест возле пирса.
— По-вашему «храм», — пояснила Лидия, ловко выбираясь из лодки и подавая руку Гарри.
Дворец и храм Изумрудного Будды окружали великолепные сады, полные ярких красок и ароматов жасмина. Гарри остановился перед чудесным цветущим растением с нежными розово-белыми бутонами.
— Орхидеи, — заметил он. — Они росли в лесах вокруг Чанги. В Бангкоке я видел их повсюду, а в Англии это большая редкость.
— Здесь они растут, как сорняк, — пожала плечами Лидия.
— О Боже! Хотел бы я, чтобы у нас на родине были такие сорняки! — воскликнул Гарри, решив взять с собой несколько растений для мамы.
Он поднялся за Лидией по ступенькам храма и так же, как она, снял туфли. Внутри было темно и просторно. Монахи в желто-оранжевых балахонах стояли на коленях и молились перед роскошным и на удивление маленьким Изумрудным Буддой. Лидия тоже преклонила колени, молитвенно сложив перед собой руки и склонив голову. Гарри последовал ее примеру.
Через несколько минут он поднял голову и замер, наслаждаясь спокойствием и умиротворяющей тишиной храма. За время пребывания в Чанги, желая заняться хоть чем-то интересным, он посетил пару лекций по религии. Одна была посвящена буддизму, и ему показалось, что это учение по духу ближе всего к его собственному мироощущению.
Наконец они вышли из храма и вновь оказались под ярким солнцем.
— Ну что, теперь на плавучий рынок? — спросила Лидия, когда они вернулись в лодку. — До него долго плыть, но думаю, вам понравится.