Цветы любви
Шрифт:
Он даже не моргнул.
— Видишь? Разве она не прелестна? — хихикнул доктор Рид. — Лора, я думаю, уже пора заводить животных домой на ночь. Джон, как насчет того, чтобы дать мне анальгин и помочь раздеться?
Пока Джон помогал доктору Риду, Лора взяла поднос и пошла на кухню, громко гремя грязными тарелками. Она была не в духе. Джон не доверял ей, это было очевидно.
Собаки и коты уже топтались у двери. Они проскользнули внутрь и обступили Лору, крутя хвостами.
Она сначала испугалась, а потом почувствовала себя вполне комфортно.
Белый кот уселся к ней на ботинок, и Лора, наклонившись, взяла его на руки. Кот внимательно посмотрел на нее ярко-голубыми глазами и начал мурлыкать.
— На самом деле, — прошептала она ему на ушко, — я даже больший подхалим, чем Джон. Но у меня есть цель. И вообще, почему я должна заботиться о том, что думает Джон, или о том, чего он хочет?
— Эта кошка глухая, — раздался сзади голос Джона.
Вздрогнув от неожиданности, Лора повернулась к нему.
— Что?
— Фрости глухая. Белые кошки с голубыми глазами часто лишены слуха. Ген, отвечающий за белый цвет, оказывается губительным для внутреннего уха. Его бывшие хозяева не смогли вынести ее глухоту, поэтому она и живет у Виктора.
— Ой. Так она женского рода?
— Да. В любом случае поверять свои секреты Фрости — бессмысленно.
Черт! Что он услышал из того, что она сказала? Выпустив животное из рук, Лора заставила себя улыбнуться:
— А почему вы думаете, что я поверяла ей свои секреты? Вы подслушивали?
— Не беспокойтесь, я не слышал ни слова. Нам надо поговорить. Пойдемте со мной.
Она скрестила руки на груди.
— Мы можем поговорить прямо здесь.
— Нет. Пойдемте наружу.
— Там темно.
— Вы боитесь темноты?
Она хотела сказать, что она боится не темноты, а его, но промолчала.
— Мы включим свет на крыльце, — ухмыльнулся он.
Заперев собак на кухне, они прошли во двор. Джон щелкнул выключателем, и дорожка, ведущая в дальний конец дворика, озарилась мягким светом.
Фонарь у крыльца лишь слегка освещал стоявшие в глубине скамейки. Место было бы очень романтичным, если бы белая краска скамеек не облупилась, местами обнажив подгнившие доски. Джон сел на одну скамейку, Лора — на другую.
Пока он не начал говорить, она любовалась его красивыми глазами и высоким лбом. Стоял апрель, так что волосы у него могли бы так выгореть, только если бы он ходил в солярий или недавно приехал из какого-нибудь солнечного теплого места.
Жара. Солнце. Он в плавках… к обнаженной спине прилип песок. Крем для загара, теплый океанский бриз…
Или они не на пляже, а на этой скамейке. Аромат цветов смешивается с запахом близкого моря, его взгляд устремлен на нее… пальцы ласкают ей лицо…
Джон кашлянул, и Лора вздрогнула.
Он молчал.
— Все это, конечно, очаровательно, — сказала Лора сухо, — но, если вы позволите, я пойду… спать.
Она встала.
— Не ломайте комедию, — жестко проговорил Джон.
Она
— Какую комедию?
Теперь встал он. Нервно шагая из стороны в сторону, он презрительно посмотрел на нее.
— Вы пытаетесь склонить Виктора к женитьбе.
Как он узнал? Лора напрягла мозги: неужели она говорила кому-нибудь о своих планах по поводу доктора Рида и ее матери? Нет, точно не говорила. Охваченная справедливым негодованием, она подняла на него глаза:
— Я не понимаю, что вы имеете в виду.
Он усмехнулся.
— Вы хорошая актриса, признаю. Когда впервые увидел вас сегодня утром, я подумал… впрочем, неважно, что я подумал. Вы врете с самого начала. Боггл — вовсе не ваш кот, поэтому вы ничего о нем и не знаете. Вы использовали его, чтобы поближе подобраться к Виктору, и когда увидели меня вместо него, то быстро переменили планы и разузнали у меня, где он находится. Я звонил вам сегодня вечером, и — какая неожиданность — номер оказался отключенным. Вы были в больнице с цветами, которых никто из клиники не посылал — я проверил, так что не смейте отрицать. А теперь вы втерлись к Виктору в доверие.
Большинство его догадок были сущей правдой, но Лора все равно перешла в контрнаступление:
— Но не я предложила устроить здесь тайное свидание.
У него было преимущество — он был выше ростом, и она чувствовала себя неловко.
— Никаких тайн нет.
— Тогда почему мы прячемся здесь?
— Чтобы не потревожить Виктора. Он был лучшим другом моего отца. Он заменил мне его, когда папа умер. Виктор Рид — порядочный и честный человек, и я не буду просто наблюдать, как вы соблазняете его из-за денег.
У Лоры отвисла челюсть.
— Я… соблазняю его?
— Конечно. Охотитесь за его богатством.
Лора лишилась дара речи.
— Это… это просто безумие, — наконец пробормотала она. — Он слишком стар, чтобы быть моим…
— …мужем, — закончил Джон.
— Нет, что вы, это нелепо.
— Да? А как насчет вашего кокетства в больнице?
— Я даже не умею кокетничать.
— Ну конечно! Хлопали глазками, хихикали… Мужчина, особенно пожилой, вполне способен влюбиться в молодую женщину, пришедшую к нему с цветами да еще знакомую с его кулинарными пристрастиями. Кстати, у кого вы узнали о них — у сестры, у сыновей? В любом случае завтра я расскажу Виктору подробности нашего разговора, поэтому вам лучше немедленно собрать вещи и уехать домой. Игра закончилась.
Лору восхищали его преданность и мужество, но Джон Вудс мог сорвать ее планы. Она здесь из-за своей матери, значит, надо стиснуть зубы и выдержать этот разговор.
Так что он там говорил про деньги? С каких это пор ветеринары в маленьких городках богаты?
— У доктора Рида есть деньги?
— Будто вы не знаете! И много.
— Но откуда?
— Мудрые вложения, имущество жены. И не разыгрывайте удивление, Лора.
Это осложняло ситуацию, но… как известно, деньги не властны над любовью.