Цветы на его похороны
Шрифт:
Оказалось, что Уэстон не покинул «Аббатство „Малефи“». Проезжая мимо ворот, они увидели, что сержант стоит на лестнице и осматривает второй ананас, еще не упавший. Маркби притормозил и, открыв дверцу, крикнул:
— Я в отель!
— Хорошо! — ответил Уэстон со своего насеста. Затем он добавил: — Второй тоже держится на честном слове! Правда, здесь нет… — Он поймал на себе взгляд сидящей в машине Мередит и поспешно поправился: — Здесь больше ничего нет!
— Что он хотел сказать? — недоумевала Мередит, когда
— Он просто смотрит, проверяет.
— Алан, похоже, ты опять что-то от меня утаиваешь! Не хочешь, чтобы я знала?
— Всему свое время. Кстати, ты не заметила возле ворот никого подозрительного? Чужака, незнакомца или просто человека, который вел бы себя… необычно?
Он удивился, услышав ее ответ:
— Да, заметила. Той ночью, когда приехала сюда. Но никто не забирался наверх и не расшатывал основание ананаса. Догадываюсь, что имел в виду сержант Уэстон! Я видела женщину, которая поздно вечером стояла у ворот. Я собиралась ложиться спать и увидела ее из окна. Она просто стояла и смотрела на дом издали. Я рассказала о ней Рейчел. Она решила, что я видела миссис Трофтон.
— Миссис Трофтон? Жену владельца отеля?
— Совершенно верно. Они женаты, но вместе практически не живут. Как я поняла, у каждого свой круг общения. Пока я еще не познакомилась с миссис Трофтон. По словам Рейчел, дама она эксцентричная и любит поздние прогулки. А еще она часто куда-то уезжает. Мейвис из отеля говорит о ней примерно то же самое. Кстати, Мейвис обмолвилась, что миссис Трофтон родом из какой-то ближневосточной страны. Как по-твоему, это имеет какое-то значение?
— Наверное, — рассеянно отозвался Маркби, который думал о чем-то другом. — Женаты, но вместе практически не живут? У каждого свой круг общения? Совсем как когда-то у нас с Рейчел.
— Я не хочу, чтобы мы с тобой так жили, — тихо заметила Мередит.
— Мы вовсе не обязательно будем жить именно так.
Он посмотрел на нее.
— Скорее всего, именно так все и будет.
Подумав, Маркби решил, что она, наверное, права. Работа всегда занимала в его жизни первое место. Она каждый день ездит в Лондон. Наверное, сейчас их отношения наиболее гармоничные. Хотя очень хочется, чтобы они с Мередит стали еще ближе друг другу…
Они доехали до отеля «Линстон-Хаус» довольно быстро.
— Еще один такой же монстр! — заметил Маркби, разглядывая причудливый фасад большого особняка.
— Отель и «Аббатство „Малефи“» строили родные братья. — Мередит понизила голос: — Вон там Трофтон!
Владелец отеля выбежал навстречу, приседая и кланяясь. Его круглые глаза лучились радостью.
— Суперинтендент Хокинс?
— Нет. Старший инспектор Маркби.
— Фамилия другая, зато род занятий я угадал! Ничего, ничего. Заходите! Ваш номер готов!
Трофтон повел их по винтовой лестнице.
— Значит, — прошептал Маркби, — Хокинс еще не приехал и я успею вначале устроиться!
Номер оказался просторным, обильно украшенным
— Парк неплох, но немного разросся.
— Вот погоди, завтра увидишь, какой парк у Рейчел. Мартин содержит его в идеальном порядке!
— Кстати, Мартина я, кажется, походя обидел. — Развернувшись, он оперся спиной о подоконник и скрестил руки на груди. — Итак, что еще мне следует знать и о чем ты мне еще не сказала?
Мередит замялась, и он понял, что угадал. В ее выразительных светло-карих глазах отражалась внутренняя борьба.
— Да так, ничего, — сказала она наконец.
— Учти, Хокинс задаст тебе гораздо больше вопросов, чем я!
Его замечание явно встревожило Мередит.
— Кое-что действительно не дает мне покоя. Рейчел ни в чем не виновата. Все дело в одном молодом человеке по имени Невил Джеймс, который страстно влюблен в нее. Возможно, в деревне о них ходят слухи, и Хокинс их наверняка узнает. По словам Рейчел, Алекс знал про Невила, но не отказывал ему от дома, потому что не видел в парне угрозы. Но конечно, теперь, после смерти Алекса… словом, у Невила могут появиться неоправданные надежды.
Маркби нахмурился:
— Рейчел должна немедленно прогнать его!
— Она и сама это знает. Отчасти именно поэтому она нас с тобой и пригласила!
— Вот как? Допустим… Допустим, что поэтому она пригласила меня. Тогда зачем здесь ты?
Его прямой вопрос застал Мередит врасплох. Она растерялась, но глаза не отвела.
— Один человек в Лондоне… не важно кто… просил меня навести об Алексе справки у местных жителей. Я не собиралась ни о чем тебе рассказывать, так что, пожалуйста, никому этого не говори, особенно Хокинсу!
Маркби не скрывал разочарования и злости:
— Что?! И ты согласилась?! Позволила втянуть себя в… в их шпионские игры? У тебя, наверное, не все дома!
— Какой ты, оказывается, чуткий и деликатный! Нет, я ни во что не позволила себя втягивать. Меня попросили, и я согласилась. Конечно, мне ничего не приказывали, а попросили. Теоретически я могла бы отказаться. Наверное, если бы у меня было время подумать, я бы все-таки отказалась!
На ее лице появилось знакомое упрямое выражение. Она выставила вперед подбородок, глаза у нее засверкали. Маркби понимал, что пора прекратить спор, но он разозлился, встревожился и не сумел удержаться:
— Так подумай хорошенько сейчас! Еще не поздно. Кто-то пытался размозжить тебе голову! Если даже Алекс — международный преступник номер один, почему выяснять это должна именно ты?
— Похоже, все здешние обитатели считают покойного Алекса самым милым человеком на свете. Хотя, может статься, я просто расспрашивала о нем не тех, кого нужно. — Она приоткрыла дверь. — И не нужно вкладывать в сегодняшнее происшествие никакого зловещего смысла. Да, я очень испугалась. Но ведь ничего страшного не произошло. Подумаешь, раскрошился старый раствор…