Цветы на снегу
Шрифт:
Через пять минут «Москвич» отчалил. Анатолий вздохнул, унимая мандраж, и решительно выбрался из машины.
Охранник в холле посмотрел на него, как на врага всего прогрессивного человечества.
— Ты чего тут забыл? Разъехались уже все!
— Я к вашему шефу.
— Он тебя ждет?
— Ждет не дождется, — ухмыльнулся Анатолий. — Он сам, правда, об этом еще не знает, но я ему несу очень важное для него предложение.
«Полковник» с сомнением оглядел тщедушное создание с ног до головы, но все же набрал номер.
Минуту
— Че те надо, терпила? С твоей бабцой уже все порешали!
— Вы меня проводите к вашему начальнику, — вежливо попросил Анатолий, — а уж он решит — все вы порешали или остались еще какие хвосты.
Леха с полминуты поразмышлял.
— Ты понимаешь, что отвлекаешь очень серьезного человека? И дело твое к нему должно быть очень серьезным, иначе…
Он не стал пояснять, что будет, если дело окажется несерьезным, давая повод развернуться фантазии «кролика». Но тот неожиданно проявил настойчивость.
— Я много времени не займу. Либо через минуту вы меня прогоните, либо беседа будет продуктивной, но все равно не длиннее десяти минут. Там особо и думать не о чем. Либо согласен, либо не согласен.
— Дуй за мной, — согласился Леха и повел интригана по тому же коридору, где недавно ходила его жена.
Слава был не более любезен, чем его «ординарец», но более конкретным.
— Минуту тебе. Выкладывай — и проваливай.
Посетитель между тем спокойно осмотрелся в кабинете и по-хозяйски расслабленно плюхнулся в одно из кресел. Глаза у обоих обитателей кабинета резко изменили свои очертания. Только у Славы они сузились и превратились в щелочки, а у Шубы полезли на лоб.
— Вячеслав… э-э-э… не помню вашего имени-отчества…
— Геннадиевич, — подсказал Слава, не спуская убийственного взгляда с наглеца.
— Да, Геннадиевич! — спохватился Анатолий. — Я к вам с несколько неожиданным, но полезным нам обоим предложением. Позволите изложить?
— Да уж, и побыстрее. И упаси Создатель, если ты тут с какой фигней пришел!
Анатолий проигнорировал угрозу. Он чувствовал какую-то эйфорию, самоубийственный кураж. Он на равных сейчас может говорить с людьми, с которыми боятся даже просто пообщаться все люди в стране. Это не какая-то шпана, ясное дело! Это настоящая мафия! И он в ее логове ведет с ними деловой разговор!
— Вячеслав Геннадиевич, не буду ходить вокруг да около. Я слышал, что у вас возникли некоторые проблемы с приобретением некоего дачного участка под Москвой?
Слава с немой укоризной бросил взгляд на Леху, мол, что ж ты, сука такая, языком треплешь, как хреновая баба! Тот в испуге пожал плечами, дескать, не при делах. Анатолий прекрасно понял эту пантомиму и поспешил успокоить Славу, чтоб не наживать лишнего врага в лице его помощника.
— Нет, Вячеслав Геннадиевич, никакой утечки информации. Я это узнал совершенно случайно, и не из
— И что с того? — равнодушно, но с некоторым раздражением, буркнул Слава.
— Дело в том, что я так же случайно узнал и суть этих проблем.
Слава молчал, выдерживая мхатовскую паузу и не спуская сверлящего взгляда с посетителя. Тот был вынужден продолжать.
— В общем, я думаю, что мог бы вам помочь в решении этого вопроса.
— То есть? — с недоверием, но и искоркой интереса уточнил Мюллер.
— Я пока не обещаю, но имею все основания считать, что могу повоздействовать на причастные лица с тем, чтобы это дело решилось в вашу пользу в кратчайшие сроки.
— Эк завернул, — неодобрительно скривил губы Слава. — Вроде по-русски, а хрен поймешь, чего сказал. Подписываешься дачку эту мне подогнать, что ли? А за базар отвечаешь? У нас ведь каждое слово под ответ идет, кинувший расплачивается по-серьезному.
Анатолий, честно говоря, немного струхнул, но постарался взять себя в руки.
— Вячеслав…
— Геннадиевич! — напомнил Шуба.
— Да, Геннадиевич… Вячеслав… — совсем затушевался Анатолий. — Вы хотите получить эту дачу?
— Ну? — вопросом на вопрос ответил Мюллер.
— Я не беру на себя никаких обязательств, — набрался смелости Анатолий, едва не срываясь на фальцет, — но хочу спросить. Если благодаря моим действиям через три-четыре дня документы на дачу, вернее, согласие на продажу ее хозяина, — настоящие, не поддельные, — будут у вас в руках, могу ли я в этом случае рассчитывать на какие-то дивиденды с этой сделки?
Слава оценивающе разглядывал собеседника, как собака склоняя голову то на одну сторону, то на другую. Наконец, насладившись его растерянностью, он бросил, как кость:
— Долг тебе прощу.
— Этого мало, — пискнул сквозь удушье Анатолий. — Я хочу еще десять тысяч. Наличными.
Полухин поразмыслил еще с минуту.
— Да хрен с тобой, дам я тебе червонец. Когда результат будет?
— Я думаю, завтра-послезавтра мы будем знать, получится это или не получится.
— Лады. Только без обязательств тебе не остаться. Не срастется твоя махинация, должок с твоей бабы снимаю и кладу только на тебя. А сам прослежу, чтоб она ни при чем была. Не дай бог узнаю, что ты с нее бабло взял — зарою. Усек?
— Ага, — кивнул Анатолий. — Ну, я пошел.
В коридоре он вытер пот со лба. Вот ведь, гады какие, в любом случае ситуацию в свою пользу обращают! Всегда у них в проигрыше останешься! Впрочем, он ощущал уверенность в том, что все у него получится. Итак, он возьмет у жены десять тысяч, якобы для передачи этому лысому уроду, получит еще десять с него самого и двадцать с Жанны. Сорок тысяч долларов! Отличная операция.
— Гы! Лошара попал? — спросил Леха, видя, как его шеф довольно растягивается в кресле, закинув руки за голову.