Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй
Шрифт:
Подручный:
Есть, ваше благородие!(Уходит). Ну и остолоп этот посыльный! Ван Бо при Танах жил. Почитай, тыщу лет с гаком назад. Где ж это я его разыскивать-то буду?! Ну да ладно! Пойду к монастырю. Вот там, вдали, идет ученейший кандидат-сюцай. Придется к нему обратиться. Не вы, господин учитель, тот самый академик Ван Бо, трех чи ростом, который написал «Беседка Тэнского князя»?
Сюцай:
(смеется, в сторону). Академик Ван Бо жил при династии Тан. Откуда
Подручный:
Начальник дал мне вот эту мерку. Ростом, говорит, чтобы не выше трех чи. Если хоть на палец выше, не приглашать. А ты вон какой! Разве ты подойдешь?
Сюцай:
Не беда! Все достигается деяниями человеческими. Вон, посмотри-ка, еще один Ван Бо идет.(Сюцай прикидывается карликом и продолжает): Ну-ка, примерь!(Еще больше горбится.)
Подручный (смеется):
Как раз подошел!
Сюцай:
Только помни одно условие: для твоего начальника, стало быть, главное – мерка.
Подручный и сюцай идут вместе. Приблизились к дверям, за которыми сидит посыльный.
Подручный (наказывает сюцаю):
Обожди у дверей.
Сюцай:
Значит, самое главное – мерка. Иди доложи начальнику. Я обожду.
Посыльный:
Академика Ван Бо привел?
Подручный:
Так точно! Ждет у дверей.
Посыльный:
Послушай! Прием устроим у средней залы, среди кустов и сосен. Приготовь чаю, мяса и закусок!(Замечает вошедшего.) А вот и сам академик Ван Бо. Увидеться с прославленным человеком – значит насладиться счастьем в трех жизнях [20].(Кланяется.)
Сюцай (в замешательстве):
Где мерка?
Посыльный (продолжает приветственную речь):
С древних времен и поныне столь редки подобные встречи. Одно дело – слышать о человеке, другое – его видеть. И вот сегодня мне посчастливилось лицезреть вас, и это превосходит все, что я о вас слыхал, бью вам челом.(Снова отвешивает поклон.)
Сюцай (в
Где же мерка?
Подручный прячется.
Посыльный:
Знаю, необъятны ваши познания и огромна ваша память. Драконы и змеи рождаются под вашей кистью. Вы – истинный талант! И ваш покорный слуга преклоняется перед талантом. Я жажду общения с вами, как алчущий мечтает об утоляющем напитке, как в жару молят о прохладе.
Сюцай (выпаливает, не в силах стоять в согбенном состоянии):
Как здоровье вашего батюшки и вашей матушки? Как себя чувствуют старшие и младшие сестры? Все живы и здоровы?
Посыльный:
Все здоровы и чувствуют себя отлично.
Сюцай:
Ах ты, сучий сын, мать твою! Раз у тебя все – от мала до велика –чувствуют себя отлично, так дай и мне распрямить спину.
Да,
Груз на бедрах весит перламутровый, Тяжкой яшмою руки опутаны… Голова после праздника мутная, Шум в ушах, не смолкающий сутками…Гости за столом рассмеялись. Особенно понравился фарс гаремному смотрителю Сюэ. Он позвал лицедеев и наградил их ляном серебра. Они поклонились, благодарные за внимание.
Появились певцы Ли Мин и У Хуэй с инструментами. Один – с цитрой, другой – с лютней. Столичный воевода Чжоу поднял руку и обратился к бывшим придворным Лю и Сюэ:
– Ваши превосходительства! Просим заказать песню!
– Будьте добры, заказывайте, господа, первыми! – ответил Лю.
– Не скромничайте, ваше превосходительство! – упрашивал воевода Чжоу.– Ваше первое слово!
– Спойте «Грущу, как жизнь плывущая во сне проходит» [21], – обращаясь к певцам, сказал смотритель Лю.
– Ваше превосходительство! – поднялся Чжоу. – Это романс печальный, об уходе из мира, а мы отмечаем счастливые дни в жизни почтенного господина Симэня. В день рождения такие не поются.
– А вы знаете арию «Хоть я и не сановник в пурпуре, а правлю красавицами из шести дворцов»? – спросил у певцов Лю.
– Это из драмы «Чэнь Линь с коробкой помады и белил» [22], – заметил Чжоу, – а мы собрались сюда поздравить хозяина. Нет, такая ария не подойдет.
– Давайте я закажу. Позовите-ка мне певцов, – заявил Сюэ. – Помните романс на мотив «Ликуют небеса»? Вот этот: «Подумай, самое тяжкое в жизни – разлука»?
– Ваше превосходительство, – громко рассмеялся надзиратель Ся, – вы предлагаете песнь о расставании. Тем более сегодня не подходит.
– Мы, придворные, – сказал Сюэ, – знаем одно – как угодить Его Величеству. Неведома нам прелесть романсов и арий. Пусть поют, что им по душе.
Судебный надзиратель Ся, как представитель придворной стражи, лицо, призванное своим авторитетом вершить правосудие, приказал певцам: