Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй
Шрифт:
Симэню удалось незаметно оставить подвыпивших друзей, и он верхом помчался прямо на Львиную.
Ли Пинъэр сняла траур и блистала пестрыми нарядами. В зале ярко горели фонари и свечи, на столе были аккуратно расставлены закуски и вино. На почетном месте стояло одинокое кресло. Пинъэр пригласила в него Симэня. Только что открыли жбан вина, и горничная, подойдя к Пинъэр, наполнила кубок. Хозяйка, отвесив четыре грациозных поклона, поднесла его Симэню.
– Вот и сожгли табличку покойного, – сказала она. – Не бросай меня, прошу. Я с радостью
– А что говорил Хуа Старший?
– После трапезы я отозвала его в спальню и сказала о твоем намерении жениться. Он мое замужество одобрил, не возразив ни слова. Только, говорит, на третий день после свадьбы велю жене навестить тебя. Я дала его жене десять лянов и две перемены нарядов. Оба они остались очень довольны и перед уходом не переставая меня благодарили.
– Если так, то я не возражаю, чтобы она навестила тебя. Но пусть только он попробует помешать, я ему не прощу.
– Пусть он только посмеет меня оскорбить, я тоже ему не спущу.
Тетушка Фэн принесла из кухни горячей воды, мяса и теста. Пинъэр вымыла руки, почистила ногти, сама скатала из провернутой баранины шарики и, завернув их в тесто, приготовила пельмени. В обеих посеребренных чарках заискрилось южное вино, налитое горничной Сючунь. Пинъэр поднесла чарку Симэню. Он отпил половину, а остальное дал допить ей. Так, угощая друг друга, они осушили не одну чарку.
Да,
Любовь нас делает моложе, И чарки выпитые множит.Приближение свадьбы радовало Пинъэр. Она выглядела гораздо веселее обычного.
– Я тебя заждалась, боялась, опьянеешь у Ина, – говорила она, сияя улыбкой. – Вот и послала Дайаня поторопить. А они про нашу свадьбу не пронюхали?
– Побирушка Ин догадался. Расшумелся. Слуге целый допрос учинил, все выпытывал. Братья собираются прийти с поздравлениями, просили певиц позвать и угощение устроить. Обступили меня, заставили выпить подряд несколько кубков. Только они замешкались, я хотел было улизнуть, да они задержали. Я уж им и так и этак объяснял – ну, отпустили.
– Верно сделали, что отпустили, – подхватила Пинъэр. – Знают, куда ты стремишься.
Пинъэр едва владела собой, бросая вожделенные взоры на Симэня. Он тоже был не в состоянии сдержать чувства. Они прильнули друг к другу – ароматная гвоздика коснулась абрикоса – и соединились в поцелуе. Заключив Симэня в объятия, Пинъэр прошептала:
– Мой милый! Если хочешь жениться на мне, поскорее возьми меня к себе. А пока навещай, не оставляй одну страдать днем и ночью.
Играя, они слились в любви.
Да,
Как ханьский У-ди [11]с красавицей той, что царства губила; Как чуский Сян-ван с девою той, что тучкой себя явила [12]. ОЕсли хотите знать, что случилось потом, приходите в другой раз.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Воспоминанья душу мне тревожат,
Ушли любви короткие мгновенья.
С подругой игры феникса на ложе,
Смущенье, радость первого сближенья…
Мерцал светильник, выгорало масло,
Потрескивал фитиль, и пламя гасло.
Сменилось счастье днями запустенья,
К прошедшему ни тропки нет, ни вехи.
Но час пришел – привел меня в смятенье,
Пообещав мне новые утехи.
Так вот, двадцатого в пятой луне справлял свое рожденье начальник гарнизона Чжоу Сю. Симэнь отвесил пять цяней серебра, выбрал два платка и, одетый по-праздничному, верхом на белом коне отправился с поздравлениями, сопровождаемый четырьмя слугами. Среди гостей были судебный надзиратель Ся Лунси, командующий ополчением Чжан Цзюйсюань, тысяцкие Цзин Наньцзян и Хэ Цзинь и другие военные чины. Прибывших встречали ударами в барабан и музыкой. Лицедеи давали представление. Четыре певицы наливали кубки.
Проводив Симэня, Дайань привел коня домой, а когда день стал клониться к концу, оседлал коня и поехал встречать хозяина. В начале Западной улицы ему повстречалась тетушка Фэн.
– Далеко ли путь держишь, мамаша? – спросил Дайань.
– Хозяйка наказала пригласить господина Симэня, – отвечала старуха. – Ювелир Гу принес коробку с головными украшениями, вот хозяйка и просит господина прийти посмотреть, да и дело у нее есть, поговорить надо.
– Хозяин у воеводы Чжоу пирует. За ним еду. Иди домой, я ему передам.
– Хлопот тебе прибавляю, а? – посочувствовала Фэн. – Скажи, будь добр. Больно хозяйка его ждет.
Дайань пришпорил коня и помчался к начальнику гарнизона. Пир был в самом разгаре, когда слуга подошел к Симэню и сказал:
– Иду я за вами, сударь, встречаю на улице тетушку Фэн. Ее к вам госпожа послала сказать, что ювелир прислал головные украшения. Вас приглашает посмотреть, и еще у нее к вам дело какое-то есть.
Симэнь угостил слугу сладостями и дал закусить. Он хотел было откланяться, но его никак не желал отпускать воевода Чжоу. Симэню пришлось выпить с ним большой кубок вина.