Цыганская магия
Шрифт:
— Какие истории?
— Ах, мне не хотелось бы пересказывать их. Но суть их сводится к тому, что он очень красив и все дамы находят его неотразимым.
— Как мужчину или короля? — спросила Летиция.
— О, все короли безусловно обладают определенной притягательностью и блеском уже хотя бы в силу своего положения… — заметила старушка. — Но, прослужив во дворцах всю свою жизнь, я поняла, что очень многие из них одиноки и несчастны. А еще о короле Викторе я слышала, что он очень циничен.
— Циничен? —
— Мне говорили, — ответила фрейлейн, — что еще с молодости на нем лежит любовное заклятие, и преодолеть его ему так и не удалось.
Летиция не ожидала услышать ничего подобного.
— Как интересно! — ахнула она. — Расскажите, пожалуйста, поподробнее.
— Мне рассказала об этом одна женщина, — продолжала фрейлейн Собески. — Живет она в Звотане, но иногда приезжает навестить меня на несколько дней. Она служила гувернанткой в семье одного из родственников короля.
— Любовное заклятие!.. — задумчиво, словно про себя, повторила Летиция.
— Так вот, она говорила, что из-за этого одна понравившаяся ему девушка не приняла его ухаживаний, так как знала, что это бессмысленно.
Усмехнувшись, старушка добавила:
— Должно быть, теперь эта девушка чувствует себя довольно глупо. Ведь он совершенно неожиданно стал королем Звотаны.
— Если этой девице нужно было его положение, а не он сам, — заметила Летиция, — то тогда ему просто повезло, что он ее потерял.
Фрейлейн улыбнулась.
— Рада убедиться, дорогая, что ты осталась той же неисправимо романтичной особой, какой была всегда! Не теряй своих идеалов, и тогда, уверена, ты обязательно найдешь себе столь же обаятельного и знатного мужа, каким был твой покойный отец.
— Да, очень хотелось бы, — ответила Летиция. — Но таких, как папа, совсем немного.
— Вот тут, пожалуй, ты права. Найти второго принца Павла будет трудновато, — вздохнула фрейлейн. — Но как знать, как знать!.. Надеюсь, и милая маленькая принцесса Стефани тоже будет счастлива в браке.
— Я тоже надеюсь, — неуверенно ответила девушка и про себя вознесла молитву, чтоб мужем Стефани стал Кирил.
Когда дневная жара спала и тени удлинились, Летиция попрощалась с фрейлейн Собески и, оседлав Кахо, направилась в горы, к замку.
Отъезжая, она отметила, как величественно и красиво выглядит он, возвышаясь над долиной в обрамлении поросших лесом горных склонов.
К замку вела довольно извилистая дорога, и, глянув вниз с высоты, девушка увидела, что на плоском выступе скалы разместился цыганский табор.
Это была маленькая ровная площадка, окруженная зелеными склонами, и Летиция знала, что на протяжении многих поколений цыгане располагались табором именно здесь.
Остановив Кахо, девушка стала наблюдать, как одна за другой
Кибитки образовали полукруг, а в центре осталось свободное пространство, где вечером цыгане разведут костер.
Потом запоют скрипки, и искрометные и завораживающие мелодии достигнут стен замка, и его обитатели будут слушать, и сердца их замрут от восторга.
Несколько лет назад, приехав в замок Тхор, они не увидели здесь табора.
Причем было это не зимой — зимой цыгане никогда не останавливались в горах, — а весной.
Летиция помнила, как они с Кирилом были разочарованы, когда, доехав до площадки, обнаружили, что она пуста.
Потом отправились домой обедать и уже почти закончили есть, когда мать, приподняв руку, вдруг сказала:
— Послушайте!
Только тут услышали они звуки скрипок, и Кирил с горящими глазами воскликнул:
— Цыгане! Так и знал, что они нас не подведут! Они выбежали на террасу, с которой открывался совершенно восхитительный вид на долину.
Внизу, прямо под ними, они увидели мерцание костра, а слух тут же уловил пение скрипок, звон цимбал и бренчание тамбуринов, напоминавшее звяканье колокольчиков.
От этих звуков Летицию так и подмывало пуститься в пляс, и вот несколько секунд спустя она, Кирил и Мари-Генриетта, настежь распахнув окна, танцевали на натертом до блеска паркете баронского зала.
Отец послал цыганам денег. Получив их, они встали и долго махали ему. А затем заиграли серенаду, а потом народную песню, исполнявшуюся в полку, где служил принц Павел.
Все это было очень трогательно, и Летиция, как и сейчас, подумала тогда, что цыгане — настоящие их друзья и что даже великая герцогиня никогда не сможет помешать любить их.
Теперь же она, пришпоривая Кахо, мчалась по узкой, извилистой дорожке, пока наконец не подъехала к табору.
Воевода уже ждал ее, и Летиция догадалась, что о ее приезде его заранее оповестили востроглазые цыганята.
Она поздоровалась с ним и передала Кахо на попечение молодых парнишек, которые, она знала, будут старательно заботиться о таком замечательном жеребце.
— Я все подготовил, как вы просили, ваше высочество, — сказал воевода.
— Вы очень добры, — ответила Летиция по-цыгански.
Улыбнувшись, воевода подвел ее к красиво расписанной кибитке.
— Она в полном вашем распоряжении, — сказал он, — и вы можете пользоваться ею сколько угодно, ваше высочество.
Летиция еще раз поблагодарила его и, войдя в кибитку, убедилась, что внутри она тоже украшена.
Стены были расписаны орнаментом с цветами и птицами, окна занавешены пестрой тканью, а на полу лежал ковер ручной работы, достойный украсить любые дворцовые покои.