Д'Артаньян в Бастилии
Шрифт:
Однако чувство легкого недоумения и тревоги не оставляло Портоса и несколько портило впечатление от обеда. Превосходный заяц папаши Бонфлери казался жестким, каплуны — несъедобными, а вино — кислым. Портос меланхолично пережевывал обед, утешая себя тем, что уж к ужину Атос наверняка возвратится и тогда он сможет наверстать упущенное.
Но вместо Атоса пришел Арамис.
— Вы не встретили Атоса? — осведомился дю Валлон в надежде вернуть себе аппетит.
— Я рассчитывал застать его здесь.
— Как видите, его здесь нет.
— Так
— Не имею ни малейшего понятия. И, признаться, это-то меня и беспокоит. Наш хозяин, хоть и изрядный плут, но стряпня у него превосходная, по обыкновению, однако я не умею совмещать два дела сразу, как вы или, скажем, Гай Юлий Цезарь, не говоря уже о нашем бедном друге д'Артаньяне.
— Портос, вы говорите загадками. Какие два дела вы имеете в виду?
— Я решил подкрепиться, разве вы не видите?
— Отлично вижу, но это только одно дело, притом весьма необременительное.
— Оно было бы таковым, Арамис, если бы мне не приходилось одновременно заниматься и другим делом.
— Каким же?!
— Как, вы не понимаете?!
— Признаться, нет.
— Я жду Атоса. Это нервирует меня. И лишает аппетита.
— Теперь я понял, — ответил Арамис. — Наш друг ничего не сказал вам о том, куда он направился.
Арамис понял, что Атос попросту не смог добудиться Портоса.
— В таком случае я подожду графа вместе с вами, — произнес Арамис со вздохом облегчения. — А так как на время нашего парижского предприятия я отказался от соблюдения постов и других монастырских установлений, не могу ли я попросить вас об одном одолжении?
— Арамис, вы великолепно знаете, что вы можете просить меня о целой дюжине любых одолжений!
— Тогда кликните хозяина и закажите такой же обед и для меня.
— О, замечательно! Если бы не мой пропавший аппетит, мы бы с вами превосходно пообедали сейчас.
— Верните его — и конец делу.
— Это не в моих силах.
— Портос, вы никогда не были склонны предаваться беспричинным тревогам.
— Но я не могу отделаться от опасений. Мне так и кажется, что шпионы кардинала выследили Атоса и, пока мы тут обедаем, он уже очутился за решеткой.
— Э-э, любезный друг, вы переоцениваете возможности слуг его высокопреосвященства. Ведь нашему могущественному министру значительно больше хотелось бы выловить из толпы парижан меня, чем Атоса, а я, как видите, сижу перед вами и вовсе не страдаю отсутствием аппетита.
Портос шумно вздохнул. Затем он отломил цыплячье крылышко и с задумчивым видом отправил его в рот. Некоторое время великан дробил его своими великолепными зубами, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. Арамис с явным удовольствием украдкой наблюдал за ним, не забывая уделять внимание принесенному обеду.
Наконец Портос завершил свой эксперимент. По-видимому, он дал отрицательный результат — дю Валлон отодвинул тарелку и вздохнул снова. Его друг между тем с обычным изяществом осушил второй бокал — природная грация
Несмотря на сохраняемое им внешнее спокойствие, Арамиса тоже тревожило отсутствие Атоса. Воспитанник иезуитской коллегии привык к тому, что именно его действия скрыты от друзей завесой тайны. Но Атос с его благородным и прямодушным характером был весь на виду. У него не было секретов, если не считать трагической истории его женитьбы, которая тем более скоро стала известной д'Артаньяну, а затем и остальным друзьям, составлявшим знаменитую четверку.
Было в порядке вещей ждать Арамиса, не имея ни малейшего представления о том, где он находится и когда вернется обратно. Но исчезнувший невесть где Атос — это совсем другое дело. Поэтому тревога Портоса невольно передалась и Арамису, и обед был закончен в напряженном молчании, нарушаемом лишь ироническими замечаниями Арамиса, который пытался шутить на посторонние темы, но делал это не слишком удачно.
Между тем Атос приближался к «Сосновой шишке». Он торопился. Утром, верный своему обыкновению вставать рано, он не стал будить гиганта Портоса, спящего богатырским сном, а отправился в казармы роты королевских мушкетеров.
Одни помнили его по совместной службе, а другие прониклись к нему большим почтением после ночной операции у стен Бастилии. Одним словом, графа де Ла Фер в казармах ждали и всегда готовы были оказать ему радушный прием. Ждали его еще и потому, что пистоли, выигранные у Портоса, Атос тут же поставил на кон, играя в кости с господином де Феррюсаком, быстро удвоив, а затем и утроив сумму выигрыша. Таким образом, граф де Ла Фер был теперь при деньгах, а следовательно, мог продолжать играть без помехи, каковой поначалу являлось почти полное безденежье.
Однако сегодня Атосу было не до игры.
— Наконец-то вы вернулись! — воскликнул Портос, когда увидел в дверях своего товарища. — Теперь я могу нормально пообедать, а заодно и поужинать. Эй, хозяин! Неся сюда все, что осталось, да поторапливайся! Атос, что вы предпочитаете? Цыплят, только что с вертела или зайца? Он у мэтра Бонфлери весьма недурен.
— Вы нас спасаете от голодной смерти, Атос, — заметил Арамис. — Ваше внезапное исчезновение и долгое отсутствие лишили Портоса душевного равновесия, а следовательно, и аппетита. Меня тоже.
— Примите мои извинения, Портос, но вы спали слишком крепко.
С этими словами Атос перешагнул порог и сбросил плащ.
— Это со мной иногда случается под утро, — сконфуженно объяснил Портос. — Но только если собирается дождь. Посмотрите, все небо затянуто тучами.
— Арамис, вы также должны извинить меня. Я не мог найти никакой возможности предупредить вас о том, что со мной не случилось ничего худого. Я повидал господина де Тревиля, и он сообщил мне очень важную новость.
— Какую?