D.R.E.A.M.E.R. Гепталогия
Шрифт:
— Ладно, тогда представляться не имеет смысла, и имени спрашивать не буду.
— У меня все равно его нет, но многие называют меня Мудрецом, хотя это, конечно, ошибочно. Я встречал существ гораздо древнее меня. Просто многие меряют мудрость прожитыми годами, а это неправильно. — Какой-то философ попался, а не древний.
— А ты, я смотрю, не против поболтать, да?
— Возможно. У меня редко бывают гости.
— Этот мир принадлежал людям, да? В зале храма я обнаружил человеческие статуи.
— Кому он только не принадлежал, — безразлично ответил паук, — люди вымерли примерно тысячу лет назад, оставив после себя руины.
— Ты про бражников?
— Да. Мы завезли их сюда и создали все условия для их размножения. Они очень вкусные и питательные.
— Прямо как люди, да? — я вспомнил рассказы Сантьяго и Данилы.
— Менее жирные. Люди сочнее, но разводить только их глупо. Род, поедающий их, рано или поздно деградирует и дичает, — ответил паук, — хотя в некоторых мирах их все еще содержат.
— Прямо как домашний скот? — уточнил я.
— Где как. Я сторонник божественного величия.
— Это как? — не понял я.
— Мы внушаем людям, что являемся их богами, и заставляем приносить себе жертвы. Так гораздо проще. И еда, и уважение. Взамен мы оберегаем их от междоусобных войн и делимся мудростью. В пределах разумного, конечно.
— То есть в ваших мирах люди живут на уровне дикарей?
— А зачем им больше? Они же разводятся только как пища. Время экспериментов прошло много тысяч лет назад. Кто знает, может быть, твой мир был именно таким. Технологический прогресс не приносит людям счастья, а зачастую приводит только к губительным войнам. Популяцию нужно постоянно поддерживать на определенном уровне и следить за достатком их пропитания, благо люди всеядны и могут есть даже друг друга.
— Звучит мерзко, — признался я.
— Это звучит нормально, человек. Просто ты из другого социума. В твоем мире есть пауки, не так ли?
— Да, но они мелкие. Самый большой имеет тело не больше десяти сантиметров, — я показал пальцами сколько это примерно.
— Деградация, как я и говорил. Отсутствие хорошего воздуха. У вас был катаклизм?
— Наверное, упал метеорит. Ученые говорят, что так бывает.
— И что вы будете делать, если прилетит еще один? — спросил паук.
— Без понятия. Мы уже строим космические корабли, но у нас нет баз на других планетах, так как они все не подходят для жизни. Возможно, что мы уйдем под землю.
— Деградация, — констатировал паук, перемалывая кокон, — так чего ты хочешь, человек?
— У моих друзей возникли трудности с симбионтами, похожими на темные комки грязи. Они пожирают сны и сознание человека, иссушают его как во сне, так и в реальности. А еще они постоянно что-то шепчут.
— Заражение, — паук немного приблизился к нам, — мне это знакомо. Где твои друзья подцепили эту дрянь?
— Их заразил сознательно человек, который каким-то немыслимым для меня образом находится с ними в симбиозе. Говорят, что от них нет спасения.
— Глупости, конечно, — ответил древний, — на любую силу найдется другая сила. Вопрос только в цене.
— Ты от нас чего-то хочешь, да?
— Нет. Это я ответил образно. Вы мне ничего дать не можете, хотя бы потому, что мне ничего не надо.
— Ну хоть кто-то не испытывает шкурный интерес, — улыбнулся я, — так ты поможешь нам?
Я посмотрел на руки — они снова стали призрачными.
— Почему бы и нет? Единственное, что я попрошу вас, так это никому не рассказывать о моем местонахождении. Я не хочу общаться с потенциальной пищей слишком часто. Ты
— Ну мясо там, борщ.
— Как часто ты разговариваешь с этим борщом, человек? — поинтересовался паук.
— Никогда. Разве что восклицаю, какой он горячий или вкусный.
— Вот и я так же. Тебе, кстати, неинтересно, почему вы еще не иссушены?
— И почему же? — спросил Рагни.
— Потому что вы невкусные. Я перестал есть людей, ибо их свет и мясо плохо усваиваются и порождают во мне древние инстинкты, которых я стараюсь избегать.
— Понятно. Так ты подскажешь, нам куда двигаться? Я уже побывал у одного творца, так скажем. Он сообщил, что нужное мне лекарства находится за гранью сновидений. Это что вообще такое?
— Это невозможно объяснить человек, потому что ты не имеешь ни малейшего представления, о чем спрашиваешь, — ответил паук и начал чесать задними лапками свое вытянутое брюшко, — ты даже вряд ли доберешься до нее.
— А как туда тогда добрался человек, который заразил моих друзей?
— А почему ты не спросишь его сам?
— Он теперь мой враг, — пояснил я, — мне бы не хотелось с ним встречаться.
— Понимаю. Твой неприятель либо обладает концентрированным светом, который позволяет ему подобно нам, древним, уходить за границу снов и на более глубокие уровни, либо его кто-то провел. В любом случае, этот человек очень силен, раз смог вступить в союз с таким существом. Ты не обладаешь подобным светом, ты не сможешь даже заглянуть за грань. Поэтому твой вопрос не имеет смысла. Приходи, когда наберешься нужного света.
— Так дело не пойдет. Я хочу знать координаты мира, в котором находится эта грань. Я должен хотя бы убедиться в ее существовании!
— А ты настойчив. Тебе нужен образ, да? Иначе вы не умеете перемещаться между мирами. Понимаю. — Паук перестал чавкать и замер. Длинная лапа потянулась ко мне, и я содрогнулся, когда она уперлась мне в грудь.
— Тебе нужен мир, покрытый железом, в котором правят мои сородичи. Тебя ждут немыслимые опасности, но попасть в него ты сможешь только через Маркуд. Это еще один мир, в котором живут мои братья.
— Мне не хватит времени, да? — спросил я.
— Да. — Мохнатая лапа с когтями по-прежнему упиралась в мою грудь. — Твой сон короток, человек. Если бы ты умер, то шансов у тебя было бы больше. Теперь ты осознаешь свою ограниченность?
— Мой враг как-то попал туда, а значит, и я смогу. Зачем ты в меня лапой тычешь?
— Сейчас ты все увидишь. Я передам тебе ориентиры. — Лапа поднялась вверх и легла мне на голову. Я тут же вспомнил стремную сцену из «Звездного десанта» и закрыл глаза. Мое зрение помутнело, и я отчетливо увидел яркие картинки. Пустыня, оазисы, джунгли. Гигантские деревья и висящие прямо в воздухе острова из голубого камня. На некоторых из них находились целые поселения, в которых жили люди с коричневой кожей. Фокус размылся, я испытал странное чувство полета и оказался на незнакомом берегу. Море было белоснежного цвета, и по нему плавали деревянные плоты и корабли, похожие на греческие галеры. Рядом находилась небольшая пристань с покачивающимися лодками, а самое главное, что здесь стоял огромный маяк из розового камня. Такое не забудешь! Очень сочная картинка. Я словно оказался там — настолько все было реалистичным. Затем лапа исчезла с моей головы, и демонстрация образов прекратилась. Я снова стоял перед пауком, а мое тело наполовину стало призрачным.