Да, мой король
Шрифт:
Голос короля властно пошёл вверх, а улыбку сменило мрачное выражение лица:
– Сначала – это просто игра. Забава поднятых рук. Но после мышцы наливаются тяжестью, к которой мы не готовы. О которой мы не помним, пока в руке не оказывается иная тяжесть. Меч. Оружие, которое нужно держать за своё королевство. И меч гораздо тяжелее просто поднятой руки. Во всех смыслах. Вы нужны королевству и вашему королю, которому все вы присягали. Сегодня и впредь.
Он поджал губы так, как научил его герцог Зоммерштерн, следуя привычке короля.
– Опустите ваши руки, милорды. И ни на миг не забывайте о том,
Дворяне подчинились. Они мельком переглядывались между собой. И на лицах Ричард видел всё: от смущения до благоговения.
Рука короля опустилась на стол перед ним последней.
Всё это было планом Джовании. Шенборн был вынужден признать: королева действительно знала своих подданных отменно. Вот только не была уверена в том, кто из них подло предал её мужа. Оставался последний штрих:
– Я, Вильгельм III Хальбург, перед лицом Господа Избавителя нашего обязуюсь разобраться во всём, что происходит на доверенной мне земле. Я покараю всех истинно виновных. И клянусь, что не опущу своей руки, пока не сделаю этого.
Ответом на его пламенную речь стали ожидаемые аплодисменты. А когда они, наконец, стихли, король произнёс:
– А теперь я готов выслушать всех, у кого уже сейчас есть, что мне рассказать касательно сложившейся ситуации в королевстве.
Заседание затянулось на четыре часа. Выступить пожелали почти все дворяне. У некоторых из них нашлась информация, которая показалась «Вильгельму» действительно полезной. Прочие же либо жаловались, либо выражали подобострастную радость, что королевская семья в добром здравии.
Ричард стоически выдержал всё. После он отпустил всех, кроме герцога Зоммерштерна и епископов. Король приказал накрыть обед для них четверых прямо в зале для заседаний. За трапезой они обсудили несколько вопросов, в решении которых королю требовалась поддержка духовенства. А ещё он с интересом расспросил о тех бедах и жалобах, с которыми простой народ обращался за помощью к вере. Некоторые откровения удивили Ричарда, но виду он не подал.
Обед затянулся. И в его завершении король попросил епископа Атенлау написать письма всем остальным епископам королевства и официально от имени короля пригласить их в столицу. Для проведения закрытого совещания в начале следующего месяца только с главами духовенства. Монарх пояснил, что это крайне необходимая мера, поскольку подданные Атенлау нуждаются в слаженной, централизованной помощи, в том числе в лице церкви. Такое решение поддержали как епископы, так и герцог Зоммерштерн.
После трапезы последовала ещё одна аудиенция. На сей раз с послом Ровенбада. Вместе с ним явились и Вилберт фон Лоренц в компании Эдмона Пфаллена. Обсуждали продление некоторых торговых соглашений, а также проблему пиратства в Агенском море. Нападения на крупные суда участились за минувший год. Пираты выходили на дело маленькой флотилией в три—четыре корабля. Их наглость сделалась опасной настолько, что крупные торговые кампании попросту отказывались посылать суда в Агенское и Тихое моря. Для решения этой проблемы посол предложил объединить усилия Ровенбада и Атенлау, а ещё привлечь Брейсхейм и заключить официальный союз, направленный на борьбу с пиратами.
Эта идея очень понравилась
Когда же представитель Ровенбада, наконец, раскланялся и удалился, канцлер хотел подробнее поговорить о будущем договоре, но Ричард отказал ему в этом. Он сослался на вполне реальную головную боль. А после сказал, что на сегодня достаточно, ему нужно отдохнуть. И приказал послать за лекарем. После чего ушёл из зала для заседаний в сопровождении вереницы стражников.
Ричард не солгал. Его голова действительно болела. Вероятно, из-за недосыпа, стресса и напряжения. Подспудного страха быть узнанным и разоблачённым в любую секунду. А, быть может, виной служила лишь непривычная корона на его челе. Шенборну хотелось тишины и воздуха. Пустого пространства вокруг без толпы народа. А ещё снять корону и давящую на плечи тяжёлую мантию.
Он даже не дошёл до своих покоев. По пути «король» свернул в королевскую библиотеку, которая располагалась намного ближе. И на памяти Ричарда там никогда никого не бывало, поскольку дозволено было посещать её лишь членам королевской семьи и людям, имевший королевский приказ. Поэтому они с Вильгельмом проводили там довольно много времени, прячась от взрослых и замышляя очередную шалость.
– Ждите здесь. Не впускать никого, кроме лекаря королевы, – велел Ричард стражникам.
Он вошёл внутрь библиотеки, и дверь за ним закрыли, оставив правителя в одиночестве.
Тишина здесь и вправду осталась точной такой, как Шенборн запомнил. Впрочем, как и всё остальное.
Мозаичный пол из кусочков белого и чёрного мрамора. Резные колонны. Громадный глобус посередине зала. Тяжёлые столы. Кресла и диваны. Приставные лестницы. Начищенные до блеска канделябры. Расписной потолок с ангелами над головой. И, конечно, книги. Два этажа книжных полок.
На балконах второго яруса за вон теми сундуками они с Вильгельмом однажды прятались от учителя истории. А вон там на постаменте раньше стояла ваза, которую они случайно разбили, играя в мяч. Теперь на этом месте красовалась скульптура нимфы с обнажённой грудью. Ричард невольно усмехнулся, когда заметил, что её соски позолочены.
Он прошёл дальше. Воспоминания медленно вытесняли мысли о головной боли. Возможно, Шенборн бы даже почувствовал себя хорошо, если бы не наткнулся на зеркало в полный рост, которое висело между двумя стеллажами.
Ричард остановился напротив него, потому что уловил движение. Ему даже почудилось, что это действительно прошёл кто-то из Хальбургов. Король Карл.
Но из зеркальной поверхности на него глядел Вильгельм. Хмурый и с кругами под глазами.
Он подошёл ближе. Остановился в шаге от отражения. И придирчиво вгляделся в свои черты. Даже головой из стороны в сторону покрутил, чтобы лучше рассмотреть.
Это был он. И не он одновременно.
Человек, оказавшийся в ловушке чужой жизни, а не просто в чужой одежде.