Да, мой лорд

МамаЛена

– Рад, что вам понравилось, Август, однако, возникает вопрос: что дальше?

– Что дальше?
– Руквуд пожал плечами.
– Как я уже говорил, я тоже человек. Мне, например, просто необходимо позавтракать. Не сочтите за издевательство, ваша светлость. Снейп, будете уходить, заприте двери.

Руквуд исчез абсолютно беззвучно, не вставая из кресла, и они остались, наконец, одни.

Снейп смотрел на Люциуса молча, и под его взглядом лорд чувствовал себя все хуже: наверняка Снейп припоминает все случаи, когда Люциус оказывался на полу, и, как

правило, он был при этом весьма жалок. Что уж говорить о нынешнем положении? Люциус был избит, измучен и трясся от холода, а мысль о том, что Снейп знает, что его ждет, почему-то заставляла Люциуса стыдиться себя. Ему хотелось, чтобы Северус проявил милосердие и отвернулся, но тот продолжал смотреть.

– Увидел что-то новое?
– не выдержал лорд.

Снейп сморгнул и встретился с ним взглядом.

– Люци…

– Если бы ты снова не вмешался, он просто убил бы меня. Я понимаю, что ты пытаешься помочь, но, может быть, пора остановиться?

Люциус говорил совсем не то, что ему хотелось, и, глядя, как с лица Северуса пропадают последние краски, он тоже чувствовал боль, но, как еще остановить Снейпа, не дать ему сделать ошибку?

– Люци…

– Хватит меня спасать. Ты делаешь только хуже. Я устал. Я просто хочу, чтобы это наконец закончилось, все равно как.

– И поэтому ты тут изображаешь гладиатора?
– тихо ответил Снейп.
– Именно потому, что тебе все равно? Не нужно мне врать, мой лорд, я знаю даже, о чем вы сейчас думаете.

– И о чем же?
– надменно поинтересовался Малфой.

– О том, что изумительный хвост вашей светлости не слишком презентабельно выглядит на полу. И вот, что я тебе скажу, Люци… Сейчас ты даже прекраснее, чем всегда.

– Издеваешься?
– холодно спросил лорд.

– Ничуть. Восхищаюсь.

– Ну, да! Этот пол чудно гармонирует с цветом моего лица.

Снейп наклонился над ним, почти касаясь губами губ, и прошептал:

– Мой лорд, вы невыносимо прекрасны… Позволено ли мне будет…

Не в силах слушать дальше, Люциус вцепился в мешающие видеть лицо любовника волосы и, дернув его на себя, поцеловал. Кажется, они целовались целую вечность назад, и Люциус словно вспоминал вкус, мягкость, дрожь горячих губ, он забыл где находится, снова не чувствовал холода, задыхаясь от желания и воспоминаний, не пытаясь скрыть свое возбуждение. Да и что он мог скрыть? Что могло быть откровеннее обнаженного тела на голом полу? Только жажда, горевшая в его глазах, и отражавшаяся в глазах Снейпа.

– Люци.
– Снейп тяжело дышал, опираясь на пол по сторонам от его лица.
– Ты с ума сошел…

– Тоже мне новость! Уже давно и безнадежно. И потом - ты забываешь, что я все-таки лорд, и имею право на любые капризы.

Видимо, Снейп услышал что-то в голосе Люциуса, и тут же напрягся.

– И чего же вам угодно, мой лорд?

– Я хочу, чтобы ты меня убил.

Люциус не собирался говорить этого, он вообще не хотел сейчас вспоминать о смерти, слова вырвались сами. Лицо Снейпа стало жестким.

– И мое

мнение в расчет не принимается?

– Насколько я помню, ты мне обещал. Или ты отказываешься?

– Нет.

Снейп потянулся за палочкой, и Люциус перехватил его руку.

– Хватит! Прости. Я несколько увлекся.
– он с трудом взял себя в руки: истерика была лишней.
– Что ты говорил про зелье?

Снейп достал из кармана маленькую ампулу.

– Яд? Ты же слышал, он убьет Нарси и Драко.

– Не яд. И это не оставляет следов.

– Ты уверен?

– В любом случае, как ты думаешь, кому поручат сделать анализ? Это зелье спровоцирует сердечный приступ. Не слишком быстро, зато необратимо: противоядия нет.

– Север, это будет…больно?

– Недолго. И не так больно, как… все остальное.

– Спасибо.

– Люци… Есть одно условие.

Снейп казался полностью спокойным, но Люциус слышал напряженный, чуть глуховатый голос, и ему снова хотелось жалеть и оберегать, но сейчас это было так же неуместно, как и раньше.

– Да?

– Сердечный приступ не может начаться сам по себе.

– Не волнуйся, моя радость, я дождусь, пока Повелитель как следует меня… напугает. Кстати, сколько у меня времени?

– Он обещал тебе сутки, значит около четырех часов.

– Прекрасно. Ты никуда не спешишь?

Снейп отрицательно покачал головой.

– Август, если вы уже здесь, не могли бы вы дать нам еще полчаса?

– Конечно, ваша светлость.
– донеслось от кресла.
– Но, позвольте напомнить, что я все слышу.

– Но почему?..
– нахмурился Снейп, но Люциус не дал ему продолжить.

– Какая разница? Защитное, Снейп!

Повинуясь приказу, Северус сделал круговое движение палочкой, и их накрыл прозрачный купол, непроницаемый для взглядов извне и не позволяющий приблизиться.

– Люци, ты уверен?

– Северус, довольно разговоров: полчаса слишком быстро закончатся, а ты все еще одет.

Снейп неловко потянул ворот мантии, не сводя взгляда с Малфоя. Его пальцы никак не могли ухватить пуговицы, и Люциус не стал ждать. Его руки тоже дрожали от холода, но застежка брюк подалась быстро. Едва дождавшись, когда Снейп избавится от них, Люциус потянул любовника на себя, и расстегнутая мантия Снейпа прикрыла их обоих, словно крылья.

– Ты не возражаешь?
– Люциус рванул рубашку в стороны, отлетевшие пуговицы звонко стукнулись о камень.

«Это сумасшествие». Малфой вдруг остановился, и Снейп поднял голову.

– Извини.

– Люци?

– Я не спросил, хочешь ли этого ты. Проклятое аристократическое воспитание.

– Почему нет?
– Снейп смотрел на него так, словно не нуждался в разъяснениях.

– Ты, все-таки, спал с лордом, а теперь? Не всякому понравится утешать несчастную жертву.

– Ваша светлость ошибается.
– вкрадчиво начал Снейп.

Он приподнялся на руках и смотрел Малфою в глаза, не давая ему отвести взгляда.