Да, та самая миледи

Галанина Юлия Евгеньевна

Но, может, он действительно влюблен? Влюблен бескорыстно, трепетно, той любовью, когда гибнут ради взгляда любимых глаз, не помышляя о какой-либо награде? Может быть, я уже стара душой и, пройдя через беды, перестала верить влюбленным? Может быть, я зря так настроена к нему? Может быть, я ошиблась?

– Но как же я отплачу Вам за такую услугу?

Я знаю влюбленных: это люди, которые ничего не делают даром…

Опровергни меня, гасконец! Возмутись! Не дай ни мне, ни себе опуститься до

торга! Если тобой движет любовь…

– Вы знаете, что я прошу единственной награды, – вкрадчиво сказал д'Артаньян, – единственной награды, достойной Вас и меня!

И он привлек меня к себе.

Господи, как противно все знать и быть всегда правой! Ну почему я не имею права на ошибку, почему мир не оказывается лучше, чем я о нем думаю?!

Я почти не сопротивлялась. Какой смысл? Мы разыгрываем игру, хорошо известную с сотворения мира. Игру, в которой все движения выверены, а диалоги давно известны, как в греческих трагедиях. И конец ясен наперед. Так зачем же изображать невинность и добродетель? Потому что так положено? Не люблю лицемеров.

– Корыстолюбец! – сказала я с улыбкой.

– Ах! – опять вскричал д'Артаньян тоном весталки. – Я с трудом верю в свое счастье, я постоянно опасаюсь, чтобы оно не улетело от меня как сон, вот почему я тороплюсь поскорее осуществить его!

Дурак, дурак, безумный глупец! Чем быстрее ты стремишься превратить его в действительность, тем быстрее улетучиваются его жалкие остатки! О каком счастье ты говоришь, опомнись? О счастье поиметь женщину в обмен на убийство? Это не счастье, это сделка.

– Так заслужите же это невероятное счастье. – Наверное, голос мой был не таким уж радостным, потому что от слюнявых выражений чувств гасконец перешел к деловому тону.

– Я жду Ваших приказаний.

– Это правда?

– Назовите мне того низкого человека, который мог заставить Ваши прекрасные глаза пролить слезы!

– Кто Вам сказал, что я плакала? – мягко спросила я.

– Мне показалось… – резко осекся д'Артаньян.

– Такие женщины, как я, не плачут! – И я верила в то, что говорила.

– Тем лучше! Итак, скажите же мне, как его имя.

– Но подумайте, ведь в его имени заключается вся моя тайна… – заколебалась я.

– Однако я должен знать это имя, – твердо сказал гасконец.

– Да, должны. Вот видите, как я Вам доверяю.

– О да, я счастлив! Имя?

Теперь разговор между нами короткими резкими фразами напоминал перестрелку. Забавно.

– Его имя?

– Вы его знаете.

– Знаю?

– Да.

– Надеюсь, это не кто-либо из моих друзей? – заколебался д'Артаньян.

– Так, значит, будь это кто-либо из Ваших друзей, Вы бы поколебались? – спросила я его прямо.

– Нет, будь это хоть мой брат! – почему-то с восторгом

ответил д'Артаньян.

Вот это да! Бедная мама, что его родила…

– Мне нравится Ваша преданность… – заметила я.

– Увы, неужели это все, что Вам нравится во мне? – подхватил д'Артаньян.

Понятно, теперь мы кокетничаем и набиваемся на теплые слова.

– Нет, я люблю Вас! – Я осторожно сжала его руку.

Лучше бы я этого не делала. Д'Артаньян опять обнял меня и с криком «Вы любите меня! Неужели это правда? Мне кажется, я теряю рассудок!» – принялся неистово целовать.

Ну и замашки у этих гвардейских! Исчезни де Вард просто из моей жизни, на этом эпизоде и завершилось бы наше краткое знакомство с д'Артаньяном, но оскорбительное письмо зажгло во мне такое чувство мести, что я решилась терпеть до конца.

– Его имя…

– Де Вард, я знаю!!! – заорал на весь дом д'Артаньян.

Раны Господни и терновый венец, откуда, тысяча чертей и преисподняя?!

– Откуда Вы это знаете? – Я вырвалась из объятий гвардейца, схватила его за руки и, глядя ему в глаза, закричала:

– Говорите, говорите! Да говорите же! – и встряхнула д'Ар-таньяна изо всех сил. – Как Вы узнали об этом?!

– Как я узнал? – с глупым видом переспросил д'Артаньян.

– Да, как?

Д'Артаньян словно очнулся от дурмана, высвободил свои руки и буднично сказал:

– Потому что вчера в одной гостиной, где я встретился с де Вар-дом, он показал мне кольцо, полученное, как он говорил, от Вас.

Меня словно кто-то ударил кинжалом в сердце. И это мой де Вард…

– Подлец! – тихо сказала я.

Д'Артаньян чуть вздрогнул.

– Итак?

– Итак, я отомщу за Вас этому подлецу! – самоуверенно заявил д'Артаньян.

– Благодарю, мой храбрый друг! – Как же я устала от этого разговора. – Когда я буду отомщена?

– Завтра, сию минуту, когда хотите! – беззаботно отозвался д'Артаньян.

Хотелось, конечно, сию минуту. Но, судя по нашему разговору, гасконец вряд ли отправится тотчас на поиски де Варда. Д'Артаньян заметил мои раздумья.

– Завтра Вы будете отомщены, или я умру!

– Нет… – ответила я грустно. – Вы отомстите за меня, но не умрете. Это трус.

– С женщинами – возможно, но не с мужчинами… уж мне кое-что известно об этом!

– О! – неожиданная мысль пришла мне в голову.

Так вот кто был незнакомцем с гасконским акцентом?! Поздравляю Вас, миледи, Вы глупая женщина!

– Так это с Вами была та стычка? Однако, если не ошибаюсь, в Вашей стычке с ним Вам не пришлось жаловаться на судьбу, мой дорогой д'Артаньян?

– Судьба – куртизанка: сегодня она благосклонна, а завтра может повернуться ко мне спиной! – заметил гасконец.