Далека в человечестве. Стихи (1974-1980, 1989)
Шрифт:
Положим на весы: одна
Им, а равно и нашей тленной,
Высвечивается цена.
Тот день на Куликовом поле
И вся история твоя
Ничуть не перевесят доли
Космополита-воробья.
28.12.78
ТОРЖЕСТВО ФЛОРЫ
Пустое всё: не страшно жить,
Не холодно ничуть!
Не трудно боль остановить,
Сжимающую грудь.
Аякс бросается
Не важно! Всё цветёт.
Ты мертв, но не смолкает речь,
И празднество идёт.
О Флора дивная, пройдись
По улице моей,
На краткий миг остановись
Здесь, у моих дверей...
2.10.77
ДВА ПОЭТА
Пошлость вечна — и вечны стихи.
Два поэта ко мне обратились.
Непохожие их языки
Так чудесно в родном преломились...
Два счастливца из тьмы вековой,
Двух империй птенцы: в средиземной
Первый жил, в поднебесной — второй,
А сошлись — не скажу, что в тюремной.
Европеец, две тысячи лет
Стих твой ясный ко мне простирался.
Азиат, не меня ль твой привет
Ждал шестнадцать веков — и дождался?
Европеец, ты учишь меня,
Как добиться известности лестной.
Азиат, ты сидишь у огня
На полу твоей хижины тесной.
Европеец, что я пропою,
Ты рассудишь и взвесишь без скидки.
Азиат, ты мотыгу твою
У терновой оставил калитки.
Оба правы. Но родственный гений
Мне диктует сквозь толщу веков:
— Не хочу никаких поучений,
Прост мой разум и беден мой кров.
12.11.78
* * *
Увы! Промчался этот юный
Прелестный век —
Лавиной лиственной и струнной
Чудес и нег.
Увы, простушка! Оперенье,
Прощай. Забудь,
Птенец, стихотворенье,
Воздушный путь.
Бог любит нас, как орнитолог
Пернатых. Стих —
Полнейшая из всех тяжёлых
Его улик.
3.06.79
ВНУЧКА И ДЕД
Девочка спит и растёт.
Лобик высокий потеет.
Майское небо светло.
Чайки в четыре утра
Вдоль розовеющих вод
белыми духами реют
Или на льдинках плывут,
головы набок склонив.
Встану, накину пальто.
Холод и влагу глотая,
Через Кричевский к мосту
выйду в прозрачную мглу:
Кажется всё: над рекой,
будто меня ожидая,
Стройный,
он одиноко стоит.
14.09.77
* * *
Когда зимой грустнеют птицы,
И Летний сад в снегу,
С тобой одним, певец Фелицы,
Я в мире жить могу.
Всё, чем эпохи наши схожи,
Я принял, гнёт терпя.
Мне скучно с теми, кто моложе
И опытней тебя.
И нам легко сойтись о главном,
Найдя ответ в добре,
В саду с окоченевшим фавном
В дощатой конуре.
1.12.77
ПОДРАЖАНИЕ КИТАЙСКОМУ
Ты, воробей,
как человек, пластичен:
Всюду живёшь,
где живёт человек.
К жизни любой,
как и он, привыкаешь,
Розу ветров
держишь в клюве твоём.
Берег Янцзы
сближает с берегом Темзы
Выпрост твоих
быстрых, коротких крыл.
Всем, воробей,
ты сродни человеку —
И для тебя
в сердце есть уголок.
Ближе к зиме
я сколочу кормушку
И за окном
нитками укреплю.
29.11.78 — 1979
ВОРОБЕЙ И ПСИХЕЯ
Где кирпич и железо, провода и стекло,
Жив пернатый повеса лютой стуже назло.
Век бездельника краток, песня — нищенский вздор,
Скуден миропорядок, где он крылья простёр.
Из недели в неделю жизнь случайна, скудна —
Но над этой скуделью миротворит она.
Два крыла, хоть не птица. В том же утлом мирке,
В том же прахе ютится на сыром чердаке.
Два крыла, хоть не птица... В мире мокнущих крыш
Пролегает граница, что не вдруг разглядишь.
Два неродственных света, отразившись, сошлись:
Воробьиное гетто, олимпийская высь...
Чуть вспорхнёшь — отступает механический лом:
Сад Психеи сияет под убогим крылом.
В кущах, где непреложно воцарилась она,
Справедливость возможна, простота не смешна.
Здесь голодная косность не идёт по пятам,
Здесь возможна серьёзность, неприличная там.
Для гонимых, бездомных и обобранных — в них
Вечных смыслов питомник, вечной неги родник.
Оттого всё теснее в этом капище муз
Воробья и Психеи равноправный союз.
21.08.79 — 1989
МОЛИТВА
Ты сомневаешься в себе: