Далекая гейПарадуга
Шрифт:
Научила на свою голову, подумал Вик.
— Еще подростком я сама прошла через нечто подобное. Было очень нелегко, но однажды я решила — хватит! Главное, мистер Рейнхарт, принять решение, набраться смелости и совершить поступок. И тогда вы увидите, как все вокруг меняется. Я поняла: человеку, личности, должно быть абсолютно наплевать, что о нем думают окружающие. Иначе ты личностью просто не станешь, так и проживешь до старости неудачником. В десятом классе я взяла и демонстративно перестала брить ноги. И все. Через год я уже была феминисткой и лесбиянкой…
Мисс
Блин, подумал Вик, стискивая зубы, чтобы не расхохотаться, какое счастье, что Лора осталась внизу, она бы сейчас под стол упала. С ней бы истерика сделалась. Не потому что смешно — просто от осознания идиотизма происходящего. Лора молодая еще. Я-то всякое видал. Я самого Апача допрашивал, от которого следователь убежал в слезах. У меня на морде ни один мускул не дрогнет.
— Кеслер принял решение?.. — осторожно спросил Вик.
— Он был уже близок к этому. Ему действительно приходилось нелегко: всю жизнь, и в школе, и просто на улице, потом на работе, в него вколачивали комплекс неполноценности…
— Ага… — буркнул Вик. — Антисемитизм у нас, конечно, тот еще… Ну, да.
Мисс Уорд изумленно уставилась на него.
— Ну, да… — эхом отозвалась она. — И это тоже. Но вообще-то… Ах, вы еще не в курсе. Видите ли, Джонни был геем.
Вик почти бегом выскочил из офиса, открыл дверь машины и бросил Лоре:
— Пересаживайся. Я поведу. А то ты услышишь новости — врежешься.
— Я угадала? Импотент? Эти тетки над ним смеялись? — Лора проворно скользнула на правое сиденье.
— Мы идиоты, — сообщил Вик, захлопнул дверцу и рванул с места.
— Какая свежая мысль. Ну?..
— Помнишь, я ляпнул, мол, мужик ли Кеслер — еще вопрос. Действительно вопрос. Зачем банде моторизованных лесбиянок мужик-механик?
— О-па…
Лора на миг задумалась и кивнула:
— Мы идиоты.
— Проблема в том, что это ни черта не объясняет.
— Еще как объясняет. Потому у нас и раскрываемость такая низкая.
— Нашла время издеваться.
— Полчаса назад у меня было ощущение, будто я наступила в лужу крови, — сказала Лора. — Сейчас кажется, что наступила в дерьмо.
— А мне кажется, мы в дерьме уже по уши. Между дьяволом и глубоким синим морем. [1]
— Как ты догадался?.. Ладно, эта Беверли, с ней все сразу ясно. Но остальные…
— Я не догадался, а на самом деле ляпнул первое, что в голову пришло. Думаешь, есть вероятность?..
1
«Романс о Ночи» (группа «Солнце Неспящих») цитируется в переводе Игоря Минакова и Елены Первушиной.
— Секретарша вроде нормальная. Хотя кто их разберет…
— Кеслер не тронул ее, — напомнил Вик.
— А вот диспетчер — жуть, — заявила Лора. — Я все понять не могла, чего меня от
— Тем не менее, дорогой мой напарник…
— Сама знаю. У нас три трупа и два тяжелых. И надо понять, как так вышло. Чтобы это не повторилось.
— Четыре трупа.
— Четвертый — не труп, — отрезала Лора. — В лучшем случае вещдок. Не могу я его за человека считать.
— Если начистоту — я тоже, — сказал Вик. — А придется.
— Ну и зачем он их поубивал?
— Пидор, — объяснил Вик.
— Не смешно. Одни педики ненавидят женщин, действительно почти до убийства, другие — едва не боготворят. Я не успела тебе сказать… Стелла, их секретарша, уверяет, Кеслер был совершенный лапочка. Когда узнала, что это он стрелял, пришлось ее в «Скорую» отвести. Хорошо, одна машина дежурить осталась… Кеслер был отличной подружкой, верной и надежной, всегда готовой помочь. И, кстати, механик рукастый.
— И стрелок отменный, — ввернул Вик.
— Не там ищем, — сказала Лора. — Не там.
— Там уже полчаса как ищут, — заверил Вик. — Сейчас и мы подключимся.
— И ни черта не найдем.
Тут Лора не угадала: нашли, да еще как нашли.
Лучше бы не находили.
Вчера в полдень Джонни Кеслер, жид и пидор, открыл пальбу по бабам. Снайпер херов, он за пять секунд завалил трех и еще двух тяжело ранил. Остальные бабы, к счастью, разбежались, зато к месту происшествия сбежались наши, и что было потом, лиш-ний раз вспоминать не хочется. Как вы знаете, на той неделе психопат Хинкли стрелял в президента Рейгана — хотел понравиться своей любимой актрисе. В кого был влюблен жид и пидор Джонни Кеслер, кому он думал понравиться, открыв пальбу по бабам, даже представить страшно. А придется не только представить — надо выяснить, и выяснить быстро.
Так обрисовал положение лейтенант на утреннем совещании. Исчерпывающе.
Вику речь лейтенанта пересказала Лора. Вик на совещание не успел — ездил сдавать дневник Кеслера на психиатрическую экспертизу. Он читал дневник всю ночь, делал выписки, много раз звонил по телефону, что-то уточняя, под глазами у Вика была синева, ему не мешало бы побриться и сменить рубашку.
Вик уже не чувствовал себя испуганным. Он был усталый и очень злой.
— Не ходи так к лейтенанту, — посоветовала Лора. — Приведи себя в порядок сначала.
— Именно так и пойду. А то скажет — не видно, что работал.
— Ага. Он скажет — почему в непотребном виде?
— Да мне плевать, — отрезал Вик. — Как уверяет мисс Уорд, надо в один прекрасный день принять решение, что тебе плевать. И совершить наконец-то поступок.
— И чего именно она совершила?
— В десятом классе перестала брить ноги. А тебе слабо?..
— Да я и не начинала…
— Так и ходишь с небритыми? Я тоже. Знал, что мы с тобой оба крутые.
— Да иди ты, — сказала Лора. — Морду побрей сначала.