Далекие странники

Priest P?

— Вэнь-сюн, так зачем ты спалил комнату ребёнка?

Гу Сян побледнела от испуга.

— Господин! Вы совершили поджог?!

— В ту ночь я сверился с положением звёзд и обнаружил, что молодой господин Чжан навлечёт на себя кровопролитие, — невозмутимо объяснил Вэнь Кэсин. — Единственный способ избежать беды — противопоставить кровавой жертве огонь. Хорошо, что я не растерялся и не поскупился на доброе дело!

В конце своей речи он заметил нелестное презрение на лицах спутников и великодушно добавил:

— Помощь,

совершённая по чистому велению души, не нуждается в огласке. Не стоит смотреть на меня с таким восхищением.

— Господин, ты и мою судьбу можешь прочесть по звёздам? — оживилась Гу Сян.

— Конечно. Тебя настигнут страшные невзгоды, если ты сейчас же не заткнёшься, — ответил Вэнь Кэсин.

Ожидаемо, Гу Сян больше не раскрывала рта.

Подойдя к дому Гао Чуна, они обнаружили, что место, где днём выставляли связанного призрака, опустело. По словам немногих задержавшихся зрителей, пленнику повредили меридианы и пронзили цепями лопатки, прежде чем увести в темницу. В это время из ворот вышли Цао Вэйнин и Чжан Чэнлин, собравшиеся поискать в городе Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсина. Увидев знакомые лица, Цао Вэйнин выступил вперёд и поклонился в приветствии:

— Чжоу-сюн, младший Чжан сказал, что ты его шифу… — тут он рассмотрел Гу Сян, стоявшую за спиной Вэнь Кэсина, и умолк на половине фразы, забыв закрыть рот.

Гу Сян несколько раз моргнула в замешательстве, а Цао Вэйнин всё продолжал таращиться на неё в упор. Чжоу Цзышу демонстративно кашлянул пару раз, чтобы вывести молодого человека из оцепенения. Цао Вэйнин вздрогнул от резкого звука и, очнувшись, сходу принялся извиняться, всё гуще заливаясь румянцем и запинаясь через слово:

— Г-госпожа… П-простите, я н-не хотел показаться невежливым, правда… Просто… просто…

Гу Сян, сбитая с толку его странным поведением, решила, что у парня не все дома. Цао Вэйнин резко отступил на пару шагов, ещё раз поклонился и начал тихо бубнить себе под нос:

— Моя ф-фамилия Цао, имя Вэйнин. Я из школы меча Цинфэн на горе Тай… Тайхан, принадлежу к поколению «Вэй».^[182] Мой ши… шифу — глава школы Цинфэн Мо Хуайян…

Голос Цао Вэйнина звучал не громче комариного писка. Гу Сян внимательно осмотрела его с головы до ног и повернулась к Вэнь Кэсину:

— Господин, что с ним не так?

Цао Вэйнин ещё не успел огласить своё семейное древо полностью, а его светлые юношеские чувства уже были разбиты вдребезги. Чжоу Цзышу из сострадания перевёл взгляд с несчастного ученика школы меча Цинфэн на Чжан Чэнлина и после некоторых раздумий позвал:

— Идём, негодник!

Радуясь, что его не прогнали сразу, Чжан Чэнлин послушно побежал за шифу. Вэнь Кэсин похлопал Цао Вэйнина по плечу и тоже отправился восвояси. Следуя за своим господином, Гу Сян прошла совсем близко от красноречивого ученика школы меча Цинфэн, овеяв его нежным и свежим ароматом, от которого бедняга

окончательно потерял голову.

Все давно разбрелись по своим покоям, когда Цао Вэйнин наконец вернулся в реальность. Всё ещё оцепенелый и изумлённый, он прошептал:

— «Горлицы, слышу, кричат на реке предо мной,Та, о ком веду рассказ, в речной долинеВ северном краю красавица живёт.Будет супругу доброй и нежной женой,Каких не видел белый свет в помине —Прекрасней никто никогда не найдёт».^[183]

После этого Цао Вэйнин нетвёрдой походкой побрёл спать, сокрушённо повесив голову и горько вздыхая о своей едва расцветшей и вмиг отвергнутой любви.

Когда они отошли достаточно далеко от чужих ушей, Гу Сян зашептала Вэнь Кэсину:

— Господин, лао Мэн тоже здесь! Спрашивает, как ему действовать дальше…

Вэнь Кэсин даже не обернулся. Уголки его губ приподнялись, но в глазах не было и намёка на веселье.

— С каких пор лао Мэну нужны мои подсказки? —мягко ответил он, не сбавляя шаг.

— Поняла…

В это же время Чжоу Цзышу завёл в свою комнату Чжан Чэнлина, не проронив ни слова за всю дорогу. Закрыв дверь, он кивком указал мальчику на стул:

— Садись, мне надо кое о чём тебя спросить.

Чжан Чэнлин сел, как было велено.

— Что хочет знать шифу?

Чжоу Цзышу на миг задумался, прежде чем заговорить:

— Похититель с отметиной на лице в форме ладони стремился выяснить, был ли среди напавших на твой дом человек без пальца. Я правильно уловил суть?

Чжан Чэнлин кивнул.

— Ну и как, ты видел такого человека?

Чжан Чэнлин потряс головой.

— Шифу, вы поняли, о ком речь?

Чжоу Цзышу ничего не ответил. Вместо этого он сел, скрестив ноги, и задумался, постукивая пальцами по колену. По описаниям, у Призрака Висельника Сюэ Фана была покалечена рука. Значит, незнакомец со шрамом, которого Гу Сян убила в заброшенном храме, точно не являлся Сюэ Фаном. Но тогда почему Сунь Дин, Скорбящий Призрак в багряных одеждах, настойчиво расспрашивал Чжан Чэнлина про Висельника?

Немного поразмыслив, Чжоу Цзышу снова заговорил с мальчиком, очень медленно и серьёзно:

— Малыш, подумай ещё раз: видел ли ты что-то приметное той ночью?

Под «той ночью» он подразумевал ночь резни в клане Чжанов. Дыхание Чжан Чэнлина участилось, и Чжоу Цзышу смягчил тон:

— Не торопись, просто поищи в памяти что-нибудь необычное. Это может быть очень важно.

Чжан Чэнлин побелел как полотно. Спустя пару минут он покачал головой и сдавленно ответил:

— Шифу… Вы просите вспомнить что-то необычное, но разве вся та ночь не была необычной?