Далеко не три сестры
Шрифт:
То, что Игорь потерял много крови, было очевидно. Вера сама пришла в ужас, когда увидела все это в подъезде.
– Верочка, я хочу к нему, побудь с малышом, пожалуйста! – Люся снова расплакалась.
– Нет, дорогая, так дело не пойдет. Ребёнок проснется, ему нужна грудь. В больнице Игорю оказывают помощь специалисты. Ты ему сейчас помочь ни- чем не сможешь. А ребенку только навредишь. Да и молоко может пропасть. Давай так. Ты покормишь ребенка, соберешься, и я за вами приеду.
– Верочка, я быстро управлюсь,
– Ты сообщала еще кому-нибудь?
– Матвей знает, он сразу в больницу поехал.
– Ну вот и молодец. Не волнуйся, я скоро приеду. А чтобы ты не изводилась, я тебе прямо из больницы позвоню, – Вера вышла из квартиры.
У неё по спине побежали мурашки, когда она опять увидела лужу запекшейся крови. До больницы она добралась быстро. Первое, что она увидела в холе отделения хирургии – это мило воркующих голубков. Матвей двумя руками удерживал руку медсестры и что-то шептал ей. Свободной рукой она грациозно поправляла прическу и откровенно строила ему глазки. Эффектная, высокая блондинка. Было от чего потерять голову.
– Где он? Он жив?
– Здравствуйте, Вера Григорьевна, – он удивленно поднял брови.
– Как Вы здесь оказались?
– Что с Игорем? Люся совсем голову потеряла от неведения.
– В операционной. Потерял много крови. Серьезная травма головы, но жить будет.
Видимо, Веру не удовлетворили ни слова Матвея, ни игривый вид медсестры. Она направилась прямиком в кабинет сестры.
– Эй, дамочка, туда нельзя, – вспомнив свои обязанности, заверещала медсестра.
Вера дернула на себя ручку двери. Девушка влетела в кабинет вместе с ней и начала сходу оправдываться.
– Александра Григорьевна, я её не пускала.
– Все в порядке, Дина, можешь идти, – отмахнулась Шурочка.
– Ни медсестра, а фотомодель прям какая-то. Где ты таких берешь только? – спросила Вера, когда девушка закрыла дверь.
– Себе на голову, – Шурочка потерла виски. Вид у неё был усталый.
– С ним все будет в порядке? – с надеждой спросила Вера.
– С кем? – недоумевая, спросила Шура.
– Так с Игорем. Он у вас в операционной.
– Если ты думаешь, что я разглядываю всех, кто к нам поступает, то глубоко ошибаешься.
– Его утром привезли.
– Н-да, жаль парня, отделали его за милую душу. Да не трясись ты так, все будет хорошо. Крови, правда, потерял много, да ничего, молодой, оклемается.
– Шур, Люська рвется к нему. Разрешишь?
– Только к вечеру. Пусть ребенком занимается, – отрезала Шура.
– Я позвоню от тебя, а то она волнуется, – Вера набрала номер телефона.
– Говори, – выпалила Люся.
– Не волнуйся, все будет в порядке. Приехать можно будет только к вечеру.
– Я не выдержу до вечера, – заорала в трубку Люся.
– Прекрати истерику, – Шура вырвала трубку у Веры. К
– Люсь?
– Приезжай скорей, я буду ждать, – уже спокойно сказала Люся.
Шурка всегда имела какую-то гипнотическую власть над людьми. Как ей это удавалось?
– Александра Григорьевна. Извините, я не знал, что Вы не одна, – в кабинет вошел молодой человек.
– Ничего, Георгий Александрович, проходите. Я только хотела сказать, что Вас берут в центральную. Все договоренности улажены.
– Не отсылай меня, пожалуйста, – молодой врач схватил её за плечи.
– Возьмите себя в руки, – она с трудом отстранилась от него.
– Все уже решено. Вы свободны, – она повернулась лицом к окну.
Молодой человек, судорожно расстегивая пуговицу на белом халате, вышел. Вера остолбенела. Она впервые видела подобную вольность подчиненного по отношению к Шурочке. Вера подошла к сестре и еще с большим изумлением увидела, как слезы катятся по её лицу. Она молча протянула ей платок.
– Ты представить себе не можешь, как я благодарна ему. За последние годы впервые почувствовала себя женщиной.
– Шурочка, ты начальник, он подчиненный. Может, это что-то другое.
– Если бы. Он хирург от бога. Со мной, без меня, он все равно бы поднялся. Хорошо, что ты была здесь. Один на один я бы сдалась. Представляешь, какой бы был конфуз.
– Господи, Шурка, как же я тебя люблю. Ты моя железная леди, – сестры обнялись.
– Ну что, поедешь домой или останешься посмотреть на своего друга? – спросила Александра.
– А можно? – оживилась Вера.
– Можно, если нужно.
– Должна же я отчитаться перед Люськой, – девочки вышли в коридор.
Вера просто обалдела, когда увидела Игоря. Лицо, если это можно было назвать лицом, сплошное месиво. Распухшие губы, щелки вместо глаз, синюшные подтеки на щеках. Голова забинтована. Кисти рук фиолетового цвета и все в ссадинах.
Александра взяла под руку Веру и вывела из палаты. К ним подошел врач, который занимался Игорем.
– Понимаю, зрелище не из приятных, – сказал он, увидев растерянное лицо Веры.
– Вы его жена?
– Нет, это мой друг. Жена приедет позже. У них месячный ребенок.
– Александра Григорьевна, а его жену случайно не Вера зовут? – спросил доктор.
– А в чем собственно дело? – насторожилась Шурочка.
– Вы понимаете, когда он приходил в себя, все время о какой-то Верочке твердил.
Спасать её рвался. Может, следует в органы сообщить?
– Никуда не надо сообщать. Вера – это я.
– Что-то я не пойму, – занервничала Шурочка.
– С какого перепуга Игорю рваться тебя спасать? – она пристально посмотрела на Веру.