Далекое завтра. Изгой

Харитонов Юрий Владимирович

– Вот тебе и «ну», – серьезно сказал Власов. – Ты будешь с ней на связи всегда, она будет знать, что ты делаешь, где и когда, и она сможет управлять тобой! Раньше это была просто возможность отключить человека, теперь… Это будет полный контроль! Пойдешь туда, куда ей надо, даже не понимая этого. Круто?

– Не знаю…

– Слушай, – Антон остановился, и заглянул в глаза Дмитрию, – когда меня заберут или восстановят… не знаю, удастся ли… прошу тебя! Откладывай поход в биоинженерную службу как можно дольше! Хорошо?

– Но… – пытался возразить Онегин, но Антон перебил.

– Прошу, откладывай как сможешь!

– Хорошо, – кивнул тогда Дмитрий, и Антон потянул

его к контроллерам. Конечно, биоин понимал, что обещание Онегин выполнить не сможет: Кира скажет нужно, и он пойдет, как и все в этом огромном городе. И от этого именно теперь почему-то становилось страшно. Потому что только сейчас Власов начал осознавать себя отдельно от города, от Киры. Личность, отсоединенная от сети, начинала ощущать себя уникальной, и приходила в ужас от возможности Киры управлением всеми. Они перестанут быть людьми, превратятся в ее руки и ноги – десять миллионов придатков к ИИ. Это ни в коем случае не стоило делать! Поэтому Антон и спешил. Ему вдруг плевать стало на себя и судьбу, теперь Власову требовалось поговорить с Первым. Только с ним.

– Стой! Это здесь, – Дмитрий притормозил рвавшегося вперед Антона и развернул в сторону стены из черного непрозрачного композита. – Вот тут они работают. Всегда днем один на контроле, другой отдыхает.

– Тут? – Антон перевел дух, словно вдруг оказавшись рядом с целью, которая раньше была недосягаема. И поэтому он медлил, собираясь с мыслями.

– Ага. Что будем делать?

– Свяжись с ним, – решительно кивнул биоин. – Давай! Мне надо попасть внутрь, поговорить наедине.

Онегин отключил «приват-режим», радужка слабо замерцала – цифровой интерфейс включился на полную мощность. Несколько секунд молчания, в течение которых Дмитрий вел беззвучный разговор с контроллером, и на матовой черной стене возник небольшой экран, с которого на них воззрился до ужаса знакомый мужчина.

– Извини, но он не пустил, – тихо сказал Онегин, но Антон его не слушал. Знакомое лицо, но и не совсем. Слишком молодое, слишком красивое, и без следа бороды на лице.

– Семен Павлов? – медленно, почти по буквам спросил Власов.

– Нет, Артем я, Семенов. – и увидев неверие на лице биоина, продолжил. – Это именно я его заменил. Что-то хотели?

– Да… Да, хотели. – Антон помотал головой, сбрасывая наваждение, словно этот человек вверг его в теперешнее внесистемное состояние. – Как мне связаться с Первым?

– С Первым? – Артем чуть не подавился словом. – С ума сошли? Это невозможно! Я точно не знаю, как это сделать, и, что самое главное, не советую!

– Но ведь ты же говорил мне, как его найти! – Власов начинал закипать. Еще секунду и он бросился бы с электромагнитным генератором на дверь, но контроллер остудил его.

– Я? Я только вчера здесь появился, уважаемый. Кстати, поздравляю! Отличное достижение эта ваша генетическая разработка.

– Спасибо, – промямлил Антон удрученно. Его теория о том, что контроллер должен все знать рухнула, не найдя подтверждения. Но Артем остановил его.

– Постой. Если я правильно понял, то я, ну тот, другой я, давал тебе инструкции. – Власов с интересом обернулся, вглядываясь в хитрые глаза контроллера. – Так? Ну, так может он лучше знал, что делать?

Молчаливая пауза. Точно! Он же говорил, как найти Первого! Почему Антон сразу же не воспользовался этим путем? Наверное, пытался восстановить себя в системе, а теперь перед ним стояла другая задача, и поэтому это решение стало более явным, более перспективным.

– Спасибо!

– Не за что! – довольно отрапортовал Артем. – Команда Замены проинформирована об аномалии,

ожидайте. Хорошего вам дня…

И экран, связующий их с контроллером, растворился в матовой черной стене.

– Это не я, – зачем-то сообщил Антону Дмитрий. Наверное, думает, что в отместку Власов ударит его электромагнитным генератором.

– Я знаю, – спокойно подтвердил биоин, заглянул в глаза Дмитрия и еще раз повторил: – Я знаю! Спасибо! И иди по своим делам. – Антон побежал, не оглядываясь и оставив Онегина в замешательстве. Побежал туда, где началась для него эта история. В бар «Настоящие мужчины». Теперь лишь время отделяло его от Заменщиков, и оно быстро сокращалось. Ведь, что ни говори, а машина в скорости опередит человека.

Глава 4

Удивительно, как много может поместиться в голове, если человек столетиями копит знания. У Зои такая возможность была. Ей не оставил выбора Гафт, то ли в силу своей мстительности, то ли ввиду вредности, запретивший девушке стирать память. И теперь, вот уже на протяжении пяти веков Каплан оказалась вынуждена жить с тем, что помнила. Журналистская въедливость заставляла девушку скапливать в голове информацию, систематизировать, а вся эта база знаний перекладывалась ей снова и снова без изменений с каждым воскрешением. Словно феникс, рожденный из пепла, она восстанавливала полностью всю молекулярную структуру и память, оставаясь всегда копией себя прежней. Зеркальным отражением с вековыми знаниями и мудростью, которые невозможно никак убрать из головы. Очень хотелось забыть все, но Гафт не давал ей такой возможности. И вероятности умереть тоже. Моисей с завидным упрямством восстанавливал Девятьсот Тридцать Девятую, храня ее ДНК и виртуальный слепок мозга с данными в особом месте, где прятал и свои, с той лишь разницей, что не допускал к данным Зои. Но девушка научилась жить с этим проклятием. Ведь мозг способен на очень многое, а обновленный мозг со старыми воспоминаниями и того больше.

Легкий ветерок ласкал кожу, тропинка иногда изгибалась и терялась в красивом лабиринте, созданным природой: разноцветные осенние листья обрамляли живой коридор из кустарника, а лучи солнца, пробиваясь сквозь неплотный лиственный покров, причудливо освещали выложенную камнем дорожку. Образ чудесного леса дополнялся пением птиц, записанным и воспроизводимым теперь для дополнения реальности, созданной машиной. А ноздри щекотал запах прелых листьев. Все это – одна большая иллюзия. Женщина находилась в тренажёрном зале и бежала по специальной движущейся полосе, а ИИ создавал виртуальную проекцию, транслируя ее, благодаря чипу, прямо в мозг. Каплан, казалось, смирилась со своей участью, и упорно тренировалась, решив вернуться к Гафту.

Но и это была иллюзия. Пока Зои восстанавливала подвижность тела, точность реакций, – на что девушке с полной картой памяти понадобится меньше времени, чем любому, у которого часть воспоминаний изъяли, – она прокручивала в голове, «освежала» давно прошедшее. Злость на Гафта, бушующая внутри от очередного воскрешения, лишь заставляла с повышенным остервенением прокручивать кадры давно минувшего. Пока под ногами скользила лента тренажера, перед глазами яркими метеорами проносились особо знаменательные моменты из жизни, сильно повлиявшие на Девятьсот Тридцать Девятую. И Зои лишь раз за разом впечатывала в память эти эпизоды, чтобы уж точно не забыть никогда. Теперь – принципиально! Коли не хочет Гафт ее смерти, раз уж не желает изъять часть воспоминаний из головы девушки, наказывая ее так, то она должна помнить, за что его ненавидеть. Его – своего мужа.