Далёкое завтра
Шрифт:
– Что-нибудь веселое! – сообщил Антон, и музыка, слышимая только ему, разлилась внутри головы.
И вновь перед взглядом затылки, спины, лица возникают только при входе, когда останавливается лифт. При этом все молчат. Кира сканирует интерфейсы каждого и знает, кому и где выходить. Затылки выходят, лица заходят и не знают, что только что одинокий биоин под номером Шестьсот Один совершил научно-технический прорыв. Вот так вот, стоя в лифте, проверил данные и понял, что работа, проводимая поколением биоинженеров с одной общей личностью, наконец, завершена.
Настроение поднималось, почти взлетало с ускорением вверх, увлекая за собой мужчину
Очередная остановка, затылки выходят, лица заходят, и… среди них… Антону захотелось спрятаться: среди них мелькнуло возбужденное лицо Семена Павлова. Борода еще более растрепана, кожа покрылась красными пятнами, глаза бегают, останавливаются на каждом, признаки возбуждения налицо. Только не сейчас! Только не здесь! В туго набитом лифте, где несколько десятков ушей уловили бы любую чужеродную, не предназначенную им информацию… Антон попытался спрятаться, но поздно. Семен уже осклабился в широкой довольной улыбке и, толкаясь, направился к нему.
– Слышь, Шестьсот Первый! – Приблизившись, он фамильярно положил руки на плечи Антона, словно друг другу они были больше, чем просто собеседниками. – Я вспомнил! Сышь? Вспомнил!
Власову хотелось провалиться. Спешащие на работу мужчины уже оборачивались, гладили их обоих взглядом. Как неприятно! Антон попытался оттолкнуть контроллера, но тот ухватился за униформу мертвой хваткой, искрящимися возбуждением глазами вперившись в биоина.
– Что вспомнил? – слабым голосом прошептал тот, косясь на окружающих.
– Свое прошлое! Очередное! – Семен был так возбужден, что не замечал никого вокруг. Для него сейчас ничего не существовало. Только он, Власов, и сон. Антон вновь покосился на оглядывающихся людей. Павлов, наконец, заметил нерешительность Шестьсот Первого, а дойти умом до причины такого поведения труда не составило. Тысяча Шестнадцатый обернулся и крикнул:
– Ну? Чего вылупились? – это прозвучало настолько агрессивно, что красивые холеные мужчины тут же прижались к входной стене. Затылки разом обернулись, а на лицах застыл неподдельный страх.
– Что, очень интересно? А? Любопытно? А? Вы – стадо непуганых овец! Толпа вечно молодых имбецилов, чьим умом управляет КИРа! – тем временем расходился Павлов. Еще чуть-чуть и, наверное, он бросился бы на толпу с кулаками, но лифт остановился, и входная панель поднялась. Испуганные люди сцепившимся комом вывалились наружу, раскидав в стороны недоуменных входящих. Не успевших выскочить Семен пинками выгнал сам. Потом, когда двери закрылись, он достал какой-то прибор с ладонь размером и приложил им к панели рядом с входной стеной. Что-то еле слышно щелкнуло, и лифт застыл с закрытой дверью и погашенным освещением. Лишь снаружи сквозь прозрачный композит проникало достаточно света, чтобы в полутьме различить безумца. Тысяча Шестнадцатый обернулся и пошел на Власова, сжимая в руке загадочный предмет. Глаза даже в полутьме сверкали. А лицо исказилось безумием и не обещало биоину ничего хорошего. Антон в страхе прижался к композитной стене и зажмурился. Безумец приближался.
Тысяча Шестнадцатый подошел, перебирая между пальцев незнакомую серебристую пластину, которой он остановил лифт.
– Жалкие престарелые пацанята, –
– Семен… – Власов нервно сглотнул и попытался успокоиться. А также понять, что нужно этому контроллеру и как не нервировать его еще сильнее. Шестьсот Первый не был готов к подобной ситуации. Да, иногда с другими мужчинами происходили похожие вспышки гнева, но поблизости всегда была команда киборгов, или как их называли Заменщиков. И странно, что у Семена не выявили агрессию раньше – ведь КИРа строго следила за этим. И что теперь делать? Биоин оказался один на один с сумасшедшим индивидом в запертой кабине, и ни помощи, ни Заменщиков рядом.
– Что Семен? – мужчина, казалось, пронзил Антона горящим взором. – Ты видел этих… ублюдков? Ты видел их глаза? Там же ничего нет! Ни жизни, ни собственных мыслей. Всё – и смысл жизни, и нужные мысли – закладывается Кирой! И все для того, чтобы они выполняли узконаправленные задачи. Только что касается их, ни шага в сторону! Иначе – расстрел! Что? Не слышал этого термина? – Антон покачал головой, сейчас главное было потянуть время, тем более, КИРа уже связалась с биоином. Музыка отключилась, и внутри головы прошелестел голос ИИ:
– Биоин Власов. Система знает о сбое. Потяните время, заговорите Тысяча Шестнадцатого, команда Заменщиков уже в пути, – и так несколько раз. Голос, не слышимый Павловым, повторял одно и то же сообщение, мешая собраться с мыслями и успокоиться.
– Мне один человек рассказывал. Его потом заменили. Довольно гуманная, думаю, альтернатива Замене. Тебя просто убивают. Был человек – и нет его. И никаких воспоминаний не перебрасывают из одной головы в другую, заставляя потом проживать заново старые жизни, похожие одна на другую. Представил? Выстрел – и нет ни тебя, ни повторяющихся снов. Просто темнота, тишина и безмолвие. СПОКОЙСТВИЕ! Ведь это нечестно – начинающему жить вкладывать в голову массу чужой и старой, вернее, древней информации. Нечестно!
– Семен, – повторил Антон, справившись, наконец, с собой. – Ты что делаешь? Тебя же заберут!
– А мне плевать! – зло воскликнул тот, ударив по полупрозрачной композитной панели. Антон вновь вздрогнул и почти вжался в стену лифта. – Веришь?! Мне плевать! Я не хочу жить и видеть, как жили другие, как их так же забирали, только за то, что они начинали видеть прошлое, которое они никогда не проживали. Не надо мне этого! Потому что я вижу в своих снах правду! А за нее – за правду – всегда заменяют! Всегда! Кто-то очень не хочет, чтобы мы видели прошлое и ту жизнь, которая была до… всего этого! Понимаешь?
– Я… не…
– Конечно не понимаешь! Потому что еще не видел! Погоди еще немного, и эта радость придет и к тебе. Поймешь меня тогда! Но поздно! Поздно!
– А причем тут я? – осмелев, решился Антон. Лучше сменить тему на менее агрессивную, тогда контроллер, возможно, переключится и успокоится. – Я же как они, – биоин указал на дверь, куда выскочили остальные испуганные мужчины. – Я так же выполняю свою работу, так же развлекаюсь, когда совсем тошно… Я обычный!
– Нет! Ты уже не обычный! – горячо возразил Семен. – Ты тоже, во-первых, видишь эти сны, и ты… Ты что-то значимое делаешь для всей этой системы! Я прав? О, да! Я прав…