Дальнейшие похождения Остапа Бендера
Шрифт:
— Ну, это просто здорово, очень удачно, дорогой Федор Николаевич, — улыбнулся новому знакомому Остап.
— Как в кино, — вставил Балаганов. — Ведь если по справедливости, Адам Казимирович, и вы, друзья, такая трагедия! Звонок бросился в море, поплыл за пароходом, мы его уже похоронили, как утопшего и тут на тебе.
— Ну, дорогой, Федор Николаевич… Остап Ибрагимович, наливайте нашему другу, спасителю Звонка. И не только, за это следует и вознаграждение, — порылся в своем бумажнике Козлевич.
— Э-э, нет, такое у нас не принято.
— Ну на этом и спасибо тогда, брат наш моряк, — согласился Козлевич и пошел снова в угол посмотреть на Звонка.
— А вы, как я понимаю, купили этот дом у греков? — спросил Прихода.
— Да, поселились здесь… — неопределенно ответил Остап.
— Работаете где, служите? Или дело свое открывать будете? — поинтересовался моряк, закусывая.
— Нет, не к такому делу мы, товарищ. Посланы сюда комитетом, чтобы поднять затонувшие предметы древности для музея.
— А-а, это интересно…
— Вот, читайте удостоверение, какое мы имеем, — протянул Остап документ собственного изготовления, — Если у вас есть желание вступить в наше общество по древностям — пожалуйста. Такое удостоверение можете получить и вы, Федор Николаевич.
— Да нет, ни к чему мне это. У меня служба. Время только для ловли рыбы. Но если что надо, то могу помочь с большим желанием. И очень даже. Что нужно? — задал деловой вопрос моряк.
— Что нужно? — испытующе посмотрел на него Бендер. — Баркас хороший, ну и помощник. А помощником, как я вижу, и вы можете быть, ведь так?
— А чего нет, конечно. С хорошими людьми и поработать интересно.
— И заработать не помешает. Государство вам заплатит.
— Это уж как водится, благодарю, Остап Ибрагимович, — кивнул Прихода. — А место известно, где искать эти самые музейные дела?
— Примерно. Надо отыскать людей, которые видели, как беляки бежали отсюда и как один баркас перевернулся и затонул.
— Это дело. Кажется, есть такие люди. И не только свидетели, но и участники такого.
— Это было бы просто классно, Федор Николаевич. Окажете большую помощь комитету…
Проводив спасителя Звонка до ворот и тепло распрощавшись с ним, компаньоны вернулись к себе и Остап, прогуливаясь по веранде, говорил:
— Нам нужны знакомства, знакомства и еще раз знакомства, камрады. Поиск подводного клада потребует много данных, не говоря уже о времени, которое может поглотить поиск его. Поэтому я правильно сделал, что начал первое наше знакомство с мариупольцем, сказав ему, что мы люди государственные, из комитета и подтвердил это нашими удостоверениями. Так будем поступать и дальше, если надо. Хорошо было бы, если бы нам удалось примкнуть к какой-нибудь морской или водной организации… — задумался великий предприниматель.
На следующий день, оставив Козлевича ухаживать за Звонком, Остап с Балагановым
Шкварчащий ряд шашлыков на вертелах извергал ароматный угар на много метров вокруг. Две сальные руки продавца с ловкостью фокусника быстро проворачивали вертела с подрумяненными кусочками мяса. А затем опускали партию чебуреков в чан с кипящим маслом. Там они пузырились и румянились. За его действиями никто так не следил, как горящие глаза кудлатой собачонки. Она то отбежит после окрика хозяина, то приблизится, облизывая свою пастенку красным языком.
Рядом с летней шашлычной на ящике из-под пивных бутылок сидел человек. Ему было лет под шестьдесят. Одет он был в потрепанную морскую тельняшку и брюки «клеш». Помятая мичманка подозрительной чистоты дополняла ею непривлекательный вид. Он перебирал в руках пробки от пивных бутылок, как монах четки, глотал слюну и жмурил глаза. А красный картошкой нос описывал замысловатые петли, стремясь побольше вдохнуть ароматного запаха из шашлычной. Из-под навеса доносился стук ножей, вилок, посуды и гул разговаривающих курортников.
— Ах, как я пал, как я пал, — завздыхал тяжело человек в тельняшке, закрывая глаза в горестной гримасе. Но вот на него надвинулась тень подошедшей фигуры и зазвучал жизнерадостный голос:
— Порази меня гром, если я вижу не любителя чебуречно-шашлычных изделий и знатока южных вин! Морской волк, не так ли?! Угадал?!
Человек в тельняшке и мичманке воззрился на подошедшего и тоскливо сиплым голосом ответил:
— Был когда-то и тем и другим, а теперь…
— Чем промышляешь, синеазовский краб?
— Промышлял, а сейчас так, чем придется… пемза, креветки, рыба иногда…
— Ладно, я вас заслушаю, — переходя на «вы» сказал ему Остап, — когда выделю на это время из своего уплотненного служебного дня. А сейчас, свистать всех наверх! Курс на шашлычную Садыка — представителя мариупольских частников. Угощаю я!
Человек в мичманке обрадованно вскочил и с угодливым выражением лица, обращенным к неожиданному благодетелю, заспешил за Бендером.
Прочтя надпись: «Шашлики и чабурэки со свыныны», Остап отметил:
— Лаконичное меню, — и взглянув на приглашенного, спросил — Вы не мусульманин, не потомок правоверных? «Со свыныны» вас не остановит?
— Нет, нет, что вы! Я ем абсолютно все! — заторопилась тельняшка, усаживаясь за дощатый стол.
— Я так и думал, — смахнув носовым платком со стула пыль, уселся напротив «синеазовского краба» Остап. Одернув тенниску цвета спелого абрикоса, он сказал — Ну-с, пока подойдет… ага, мы уже удостоены внимания шашлычно-чебуречного персонала! — взглянул он на женщину в переднике не первой свежести и в таком же чепце.