Дальнейшие похождения Остапа Бендера

Вилинович Анатолий

В таком раздумье Антон Яковлевич похаживал вокруг своей машины, с недовольством посматривая на солнце, которое уже шло не от горизонта, а к нему. Рощин ясно понимал, что обратный перелет не удался, что дяди из центрального Осовиахима теперь не поверят в его авиетку. Он так был погружен в свои печальные мысли-размышления, что даже не заметил молодого человека, уже несколько минут любовавшегося его самолетом.

— Вот это лошадка, — сказал наконец тот, — отличное средство передвижения по воздуху.

— Иди

своей дорогой, парень, — скучно сказал летчик.

— Я и шел своей дорогой, гражданин воздухоплаватель. Что, птица потребовала ремонта?

— Бензина…

— А-а, всегда нужно то, чего у меня нет, товарищ летчик.

— Я так и понимаю, — с досадой громко произнес Рощин. — Покатаю, если поможешь достать горючее.

— Где же его тут возьмешь, — оглядел пустынную дорогу и поле Остап. — Впрочем… А ну-ка, взгляните на карту, какое село поблизости?…

Рощин развернул карту всмотрелся и ответил:

— Маковская сюда, а Белявская в противоположную сторону.

— А куда ближе, товарищ летчик? — обернулся Бендер, увидев подъезжающую телегу с мужиком. — Папаша, где бензина можно достать? — подскочил к возчику Остап.

— Садись, за бензин не ручаюсь, а вот керосин у нашего сельторга определенно найдется.

— Нет, керосин не пойдет, — покачал головой летчик. Он снял очки со шлема и сунул их с досадой в карман комбинезона.

— А может, бензин у трактористов есть… — почесал затылок возчик.

— А может, папаша, возьмешь на буксир этот легонький, почти воздушный транспорт, а? — просительно заглянул в лицо ему Бендер.

— Помочь вашему горю, оно, конечно, можно, — соскочил с пароконки хозяин. — Как цеплять, показуйте.

Вскоре кортеж из пароконной телеги с привязанной к ней авиеткой катился по уже подмерзшей дороге. За ним шли Рощин и Бендер.

Антона Яковлевича, видевшего заботу участливого попутчика, томило желание поделиться с ним. И он поведал Бендеру все, что с ним произошло.

Остап, выслушав рассказ пилота, посетовал мысленно: «Эх, вот как надо было… Подрядить в Одесском авиаклубе вот такую воздушную лошадку и адье.» — И тяжело вздохнув, произнес:

— Москва — Киев — Одесса вначале, а этот… Одесса — Москва?

— Был… — и тяжело вздохнув, Антон Яковлевич печально промолвил: — Обратный перелет, как понимаете, не получился.

— Как это не получился, как это не получился? — горячо запротестовал Остап. — Может быть, я в свидетели пойду, ваш героизм подтверждать буду. Тогда все это и зачтется.

— Дело в том, что мой полет не официальный и надеяться на помощь…

— Ха, сделаем его не только официальным, но и ударным, Антон Яковлевич, — заверил убежденно летчика Бендер.

— Да, но как лететь? Где взять бензин? — с тоской в голосе промолвил Рощин.

Остап помедлил, подержавшись за хвостовой элерон авиетки, и сказал:

— Ваше упадническое

настроение оттого, что вы не оптимист. Вы темными очками смотрите на то, что с вами произошло. Вы летчик, у вас есть самолет, вы знаете, куда лететь. У меня дела похуже — у меня самолета нет. И я не знаю, куда ехать. Найдем бензин, возьмете меня?

— Возьму, товарищ Бендер, — кивнул Рощин.

Они уже познакомились и называли друг друга как давнишние друзья.

— В таком случае все в порядке. Я хочу вам сообщить, что в способах доставания того, что нам нужно, у меня недостатка не будет. Вам нужен только авиационный бензин?

— В крайнем случае, можно и обычным заправить, — промолвил Рощин, с надеждой взглянув на Остапа. Слушая уверенный голос попутчика, настроение летчика уже было не таким гнетущим.

— Не будет авиационного, добудем и другой. Если не там, куда тянем воздушную лошадку, то наверняка в других близлежащих местах. Но для этого мне нужен летный комбинезон, шлем и очки.

— У меня есть рабочая спецовка, она, думаю, вам подойдет, товарищ Бендер.

Через полтора часа буксируемая пароконной телегой авиетка въехала в село и подкатила к сельсовету с красным флагом у входа.

Еще большая надежда засветилась в глазах Рощина, когда он увидел, как его попутчик решительно рванул дверь обители местной власти и смело вошел туда.

До этого при въезде в село, Остап натянул на себя комбинезон, шлем, очки, которые сдвинул на лоб и теперь вполне походил на летчика.

— Вам кого? — спросил Бендера человек я телогрейке и сапогах. Он сидел у двери комнаты, из которой доносился голос:

— А теперь, о постановлении, товарищи…

— Там партийное совещание, нельзя, — хотел преградить Остапу дорогу сельсоветский страж.

Но Бендер легонько отстранил его в сторону и просунул голову в дверную щель. — Извините, я по срочному… — и вошел в густо накуренную комнату заседающих.

Более десятка человек повернули головы к Остапу.

— Да, но… — хотел было возразить ведущий, но Бендер не дал ему договорить.

— Надеюсь, вы все читали о нашем беспосадочном перелете Москва — Одесса — Москва, товарищи?

Председатель, большеглазый человек в гимнастерке и галифе такого же цвета, с дымящейся самокруткой в руке, взирал на вошедшего и неуверенно ответил:

— Конечно…товарищ… — и посмотрел на сидящих, как бы ища у них подтверждения.

— Это хорошо, что вы живете в ногу с нашим всепобеждающим временем, товарищи.

Бендер понял, что ни о каком беспосадочном перелете ни председательствующий, ни участники партсобрания не читали и не могли читать, так как о самодеятельном полете Рощина в газетах союзного значения не писали. А если в какой-нибудь местной кратко и сообщили, то эта газета сюда не дошла и дойти не могла.