Дальний и Ближний

Шефф Вийя

Там точно будет засос.

Ну и пофиг!

Зато ощущения потрясающие.

Руки скользят по бёдрам вверх и вниз до коленей, раздвигают их, и он устраивается между ними. Его глаза бегают по моему лицу, большими пальцами проводит по коже под глазами, щекам, губам.

— Я люблю тебя, — шепчет у моих губ и целует.

Микс признания и поцелуя делает так, что кровь в венах закипает, обжигая тело.

Руками под его кофту, слегка царапая ногтями кожу спины. Глеб отстраняется, и я стягиваю с него джемпер. Он попытается

расстегнуть пуговицы на рубашке, которая на мне, но или сильно волнуется, или петли тугие — у него не получается. Тогда он дёргает застёжку так, что я слышу звук покатившихся по полу пуговиц.

Рубашка отправляется туда же, а я остаюсь только в одних трусиках.

Глеб покрывает поцелуями мои плечи, шею, спускается к груди. Лёгкие поглаживания пальцами вокруг сосков и я чувствую, что становлюсь вся мокрая внизу.

Но это детский лепет по сравнению с тем, что со мной происходит, когда Морозов начинает посасывать соски.

Такого удовольствия я никогда в жизни не ощущала.

Тело просто ломит и трясёт. Внутри всё трепещет, и я издаю громкий стон.

— Да, Белочка, продолжай стонать, мне нравится, — приподнимает на меня мутные глаза, продолжая терзать лаской грудь.

Я цепляюсь пальцами в край стола и сильнее раздвигаю ноги. Стоны один за другим срываются с губ. А когда его пальцы проникают под трусики и проводят по нежной плоти, я не сдерживаюсь и вскрикиваю.

Там горячо и влажно, как в тропиках.

Подхватив меня за попу и придерживая, Глеб уносит меня в спальню, на кровать. Не стесняясь, снимает с себя остатки одежды, пока я стыдливо прикрывают грудь, наблюдая за ним.

Он на мне, но я не чувствую тяжести, только жар его тела и поцелуи, сжигающие моё смущение. Я больше не закрываюсь, наоборот хочу, чтобы он изучил меня, показал, что от близости может быть не просто приятно, а сносить голову.

Не замечаю, как остаюсь без трусиков. Пальцы Глеба проникают в меня, дразня и заставляя извиваться.

— Ммм, — закатываю глаза от наслаждения, закусывая губу.

По телу пробегают горячие волны одна за другой.

Морозов перестаёт ласкать меня руками и тянется к ящику в тумбочке.

Ах, да!

Шелест упаковки и снова повторяются прерванные ласки. Но теперь это не пальцы. Больше и толще.

А потом больно, не сильно, но я чувствую, как меня обожгло. Даже шиплю от этого.

Я же не девственница?!

Глеб отстраняется и смотрит мне в глаза.

Медленно двигается, наблюдая за мной.

Но боль проходит, её больше нет, остаётся только удовольствие. Подаюсь вперёд, касаясь грудью, чтобы почувствовать кожей его.

Я понимаю, почему было больно, просто у Глеба размер больше, чем был у моего мужа. И сейчас ему приходится растягивать тугие стенки.

Он обхватывает руками мои бёдра и приподнимает. Каждый вход максимально глубокий, от них волны бегут по всему телу и накрывают.

Он тоже стонет, закатывает глаза

и закидывает голову. Ему так же хорошо, как и мне. Движения убыстряются, и мозг начинает накрывать больше и сильнее. Сводит ноги, словно судорогой, а потом сильная огненная волна поднимается снизу и словно цунами топит остатки разума. Меня бьёт дрожь, с которой я не могу справиться. Ничего подобного со мной раньше не происходило. Ощущения для меня новые, абсолютно неизвестные, но до невозможности приятные.

Я вскрикиваю и начинаю безудержно стонать. Глеб накрывает мои губы поцелуем, пытаясь заглушить мой голос, продолжая быстро двигаться. А потом сам часто стонет, и я чувствую пульсацию его члена во мне.

— Люблю тебя, — целую его в шею.

Он улыбается. Мокрый, уставший, но довольный обнимает за талию и прижимает к себе.

— Белка, я тебя тоже…

Глава 28

Глава 28

Клубок дыма в сторону и Глеб подаёт подкуренную сигарету мне.

— Будешь? — смеётся.

— С ума сошёл?! Я не курю, — возмущаюсь.

— Расслабляет…- констатирует. — Особенно после секса…

— Ненормальный! — кладу голову ему на плечо, а он сильнее прижимает к себе, выкинув сигарету вниз.

Закутывает нас в плед и поджимает мои ноги ближе к своим, чтобы мне удобнее и теплее было сидеть у него на коленях.

Уплываю от тепла и его близости. Утыкаюсь носом в шею, вдыхаю дурманящий мужской запах, смешанный с горьким сигаретным. И мне нравится…

— Морозов, ты счастливчик.

— Почему это? — трётся носом о мою щёку.

— У тебя шикарный вид с балкона, — показываю на светящийся через Амур китайский город.

— Знаю. Поэтому и купил её. Люблю, когда красиво… Двушка, но при этом цена из-за этой иллюминации конская.

— Тебе бы вид на заправку, как у меня. А тут смотришь и радуешься.

— Переезжай ко мне, — шепчет в шею, слегка целуя.

— Ты серьёзно? — смотрю на него во все глаза.

— Вполне, — улыбается. — Временно я к тебе на ночь ездить не могу, у меня болезный в квартире. Причём на головушку. А без тебя я спать больше не хочу.

— Я не могу, — опускаю глаза.

Мне не позволят переехать.

— Зачему? — задаёт дурацкий вопрос из юмористического шоу.

— Потомукто, — да, я тоже смотрела.

Он смеётся, а я прижимаюсь снова к любимому. Глеб начинает покачивать меня, как маленькую девочку.

Меня так только в детстве качали, мне годика два или три было. Мама успокаивала, когда я ночью пугалась ссор родителей.

— У тебя есть загран паспорт? — неожиданный вопрос.

— Нет. А зачем?

— Жаль. Можно было бы на выходных съездить в Китай, пройтись по магазинам, поужинать и домой.

— В смысле в Китай? Вот так просто? Без визы? — смотрю на него, как на умалишённого.