Дама его сердца
Шрифт:
Все загадки и загадки, словно маркиз Брэмур намеренно окружает себя стеной таинственности.
— А… прежний маркиз и теперешний хорошо относились друг к другу?
— Об этом мне судить не положено, — пробормотал Джеми.
Значит — плохо. Надо расспросить Нила о его предшественнике. Может, ей удастся что-нибудь выяснить.
— Миледи, мне работать надо…
Ясно, что Джеми очень трудно говорить о прежнем хозяине, и она больше ничего из него не вытянет. Но есть еще два источника сведений: молодая горничная,
После того как Нил попросил ее не отказываться от услуг Трильби, Джэнет приставила горничную к Кларе — помогать по уходу за детьми. Она была уверена: Люси ни за что не поделится своими обязанностями личной доверенной горничной при ее особе. Девушка так гордилась своим повышением по службе!
Джэнет направилась в детскую. Девочки уже встали после дневного сна. С ними были Клара и Трильби. Колин тоже не спал и при виде матери, держась за стул, встал на ножки. Скоро он начнет ходить и всюду совать свой носик. Джэнет подошла к малышу, он отпустил стул, протянул к ней ручки, и в этом движении было столько беспредельного доверия!
Джэнет взяла его на руки и прижала к груди.
— Мой мальчик, — прошептала она ему на ушко, ощущая всю мягкость и шелковистость его волос, — я сделаю так, чтобы тебе не грозила никакая опасность, чего бы мне это ни стоило.
Джэнет давно уже призналась себе, что здесь, в Брэмуре, дети в большей безопасности. Ей не позволяло этого видеть раньше оскорбленное самолюбие и ее страх, что у маркиза могут быть какие-то низменные поползновения относительно Лохэна. Но даже если бы у него они были, разве не лучше ее детям жить здесь, чем в отягощенном долгами, запущенном поместье?
Колин стал вырываться из слишком нежных и цепких материнских объятий, и она посмотрела ему в глаза. Темно-голубые, как у нее самой. И вид у него такой серьезный, словно он понял все, что она сказала. Но внезапно он засиял ослепительной улыбкой, и Джэнет улыбнулась в ответ. Когда-нибудь эта улыбка станет сводить женщин с ума.
— Можно нам покататься на пони? — попросила Рэйчел.
— Конечно, дорогая. Сейчас скажу кухарке принести вам чай, а я в это время покормлю Колина. И потом у нас будет урок верховой езды.
— Взаправду? — Аннабелла радостно встрепенулась, и Джэнет поняла, что в последние дни она была не так внимательна к желаниям детей, как обычно. Она слишком погрязла в собственных страхах и сомнениях, и это уже начало сказываться на поведении детей.
— Взаправду, — подтвердила Джэнет. — Через час я за вами зайду. Трильби, ты поможешь мне?
— О, да, мэм! — ответила Трильби в восторге, что к ней обратились с подобной просьбой. Хорошо бы она сохранила свое восторженное настроение в ближайшие несколько минут.
— Ты приготовь, пожалуйста,
— Да, миледи.
Джэнет направилась к себе и с Колином на руках подошла к окну. Что-то она слишком часто стала смотреть в окошко, словно кого-то высматривает. Отчасти, наверное, потому, что ей хотелось бы увидеть въезжающего в замковые ворота Нила Форбса. И в то же время она боялась его приезда и того, что может произойти, когда он вернется… Опять будут целоваться? А может быть, произойдет еще что-нибудь, большее?
Интересно, где он сейчас? Что он делает? И почему ей это так небезразлично?
Джэнет села в кресло-качалку и обратилась к Колину с этим вопросом. Она часто разговаривала с ним вслух.
— Как ты думаешь, Колин? Мальчик смотрел на нее с большим вниманием и интересом, словно понимал, о чем она говорит.
— Ты доверяешь маркизу? Колин улыбнулся.
— Это значит «да»? Колин уцепился ей за ухо.
— Господи, я тоже хочу, чтобы ты был счастлив! И твои сестры тоже. Их никто и никогда не будет заставлять выходить замуж. Ну а у тебя, сынок, по этой части трудностей не будет, я в этом уверена. Он что-то пробормотал.
— Да, миленький, когда-нибудь ты тоже узнаешь все радости и горести любви. В дверь постучали.
— Войдите!
С подносом в руках показалась Трильби.
— Вы хотите, миледи, чтобы я покормила мальчика?
— Нет, я сама. А ты сядь, давай поговорим.
Вид у Трильби вдруг стал несчастный, и Джэнет вдруг почувствовала угрызения совести — но не настолько сильные, чтобы удержаться от расспросов. Она стала кормить Колина, размазывая большую часть каши по его щекам и роняя ее себе на платье, так как смотрела при этом главным образом на Трильби.
— Расскажи мне о твоей прежней хозяйке. Улыбка осветила лицо девушки. Да, Трильби, конечно, любила прежнюю маркизу.
— Она была настоящим ангелом!
— Но ведь она сбежала от мужа?
— Если сбежала, значит, у нее была важная причина. Но я думаю… — И Трильби вдруг замолчала.
— Что ты думаешь, Трильби?
— Мне кажется, что маркиз любил другую женщину.
— Но почему же, если его жена была таким ангелом?
— Не знаю, миледи. — И Трильби опять умолкла. Тайна на тайне!
— А теперешний маркиз?
— А что он, миледи?
Опять непробиваемая стена! Никто не хочет говорить ни о прежнем, ни о нынешнем маркизе.
— Я хочу поблагодарить тебя за твое доброе отношение к моим детям.
Трильби покраснела от удовольствия:
— Их легко полюбить.
— А Торкил давно здесь живет?
— С тех пор, как нынешний маркиз унаследовал Брэмур. Сначала он был лакеем, а теперь стал дворецким.
Трильби смущенно теребила передник. Ей, очевидно, не очень нравилось, что ее расспрашивают.