Дама исчезает
Шрифт:
— По-моему, вы без восторга отзываетесь о своем бывшем жилище.
— Вы правы. Отца огорчало мое отношение к его дому. Правда, он не мешал мне делать то, что я хотел, хоть когда-то мечтал о том, чтобы я стал промышленником.
— Мне сказали, что вы ботаник.
— Обыкновенный любитель. Мне нравится гулять по полям, рассматривать цветы. Особенно красиво на Балканах. Вы там бывали?
— Нет, но я слышала о том, что это очень живописные места. И все же вы жили потом
— Я не живу там с тех пор, как умерла моя жена.
— Простите, я не знала…
— Прошло уже много лет. Это было в 1938 году. Она была очень красива.
— У вас сохранился ее портрет?
— Все, что сбереглось от пожара, я отдал на склад. Осталась только спальня, кабинет и приемная, где я принимаю пациентов.
— Вы не пытались продать свой дом?
— Отец мечтал, что это будет нечто вроде феодального замка, который будет переходить от детей к детям. Но у нас с Джулией не было детей.
— Понимаю…
— Поэтому нет необходимости здесь часто бывать. Все, что нужно, делает Нелли Блай. Она была замечательным секретарем и помогает мне и сейчас.
— Все-таки я не понимаю, почему вы не хотите продать дом и землю, если здесь не живете…
— У меня есть на это свои основания, — ответил сэр Филипп.
На его лице появилась скорбная улыбка.
— Цены на землю все время повышаются. Это хорошее капиталовложение. Тем более, что тут планируется большое строительство.
— Вас ожидает богатство!
— Денег у меня и так хватает, но выгоду все это принесет.
— Чем же вы сейчас занимаетесь?
— Путешествую. В Лондоне у меня есть своя картинная галерея. Я ведь делец. К тому же время летит незаметно. Не тягостно ждать, когда за тобой придет костлявая…
— Это звучит ужасно! — воскликнула Таппенс. — У меня даже мурашки забегали по спине от ваших слов.
— К вам это не относится. Уверен, вы будете жить долго и счастливо, миссис Берсфорд.
— Сейчас я, наверное, счастлива, но со временем получу букет болячек, которые одолевают стариков: слепоту, глухоту, ревматизм, потерю памяти…
— Не думаю, что так будет. Мне кажется, вы прожили с мужем дружно, интересно.
— Вы правы! Самое необходимое в жизни — найти подходящего спутника жизни.
Сказав это, Таппенс почувствовала стыд. Ведь рядом с ней сидел человек, который все еще горюет, оплакивая умершую жену.
Глава 16. На следующий день
Все утро Томми и Лайон Смит провели за беседой. Внезапно они замолчали. Их внимание привлекла Таппенс, которая о чем-то задумалась, глядя на каминную решетку.
— Так к чему мы все же пришли? —
Его вопрос заставил Таппенс отвлечься от своих мыслей.
— Все это должно быть связано в один узел… Но как? Что дал вчерашний вечер? Для чего его было устраивать?
— Смысл в этом, конечно, был, — ответил Лайон Смит. — Но ведь мы с вами преследуем разные цели?
— Можете потешаться, но я буду стоять на своем, я хочу найти миссис Ланкастер, — ответила Таппенс.
— Для этого тебе следовало бы сначала найти миссис Джонсон, — поддел ее Томми.
— Я знаю, но вижу, что ни та, ни другая вас не интересует!
— Очень интересуют! — сказал Лайон Смит. — Надеюсь, в ближайшее время мистеру Экклсу предстоит за все расплатиться. Хотя, кто знает? Такие типы умеют уйти от ответственности.
— Я много думала о роли Филиппа Старка во всей этой истории, — сказала Таппенс.
— Филипп Старк имеет много недвижимости. Даже в Кэмберленде…
— В Кэмберленде?
— Почему это вас так взволновало?
— Я почему-то вспомнила о розе в красную и белую полоску. Филиппу Старку принадлежит здесь вся земля. Когда я посещала все эти агентства, то почувствовала фальшь. Вы намерены их посетить?
— Мы это сделаем завтра. Но уже теперь мы можем сказать, что вышли на многих преступников. Среди них была и женщина. Ее звали Кэт-убийца. Думаем, они постарались от нее избавиться.
— Очевидно, дом у канала был одним из складов для награбленных вещей?
— С чего вы это взяли?
— Я все время думаю о Восковене. Он написал картину, а потом кто-то дорисовал лодку с определенным названием: «Водяная лилия». А его жена утверждает, что он такой лодки не рисовал!
— Она могла об этом не знать!
— Она в состоянии отличить его стиль от стиля других художников. Ведь она сама скульптор! Мне кажется, она знает какие-то факты, но не хочет о них говорить.
— Ты всегда доверяешь своей интуиции, — сказал Томми.
— Сейчас я верю, что вокруг дома у канала концентрируются многие вещи. Об этом знает ряд людей, но они молчат…
— На тебя произвела впечатление вся эта болтовня миссис Коплей.
— Я считаю, что она сознательно запутывает факты. Правда, вспоминая свое детство и юность в доме провинциального священника, приходится признать, что там существовало свое летоисчисление. Обычно говорили: это было тогда, когда в старый дуб ударила молния или убили пастуха Джо… Наверное, я стара, потому что мыслю именно такими категориями…
Здесь, например, нет Библии. А ведь раньше она была в любой гостинице.
— Зачем она тебе?