Дама Пик
Шрифт:
В первый день знакомства она «сказала», что ей двадцать один год. Он принял это на веру и никогда не пробовал уточнить детали. Но что, если она соврала? В этом случае, можно предположить, что она «несколько» моложе, и тогда…
— Ты уверена, что ждешь именно этого? — спросил он прямо.
Как всегда, если речь шла о браках людей их круга, особое значение имели титулы и состояния, родственные связи и близость к трону. В его же случае, со всем этим дела обстояли не так, чтобы очень хорошо.
— Постой! — остановил он женщину, хотевшую, как ему показалось, возразить. — Я имею в виду, приняла ли ты
Она ему не ответила. Сидела напротив и молча смотрела. Ждала. И демонстрировала это достаточно ясно.
«Ждешь? Что ж, будь по-твоему! Но ведь не в трактире же, право слово!»
— Пойдем прогуляемся, — предложил Август, вставая из-за стола.
Он протянул ей руку, и Теа на нее оперлась. Так они и вышли из трактира.
Отошли от дороги и оказались на лужайке. С одной стороны — виноградник, с другой — стена, сложенная из дикого камня, и, наконец, чуть в глубине несколько деревьев. Вот под одним из них они и остановились. Август посмотрел Теа в глаза, снял с пальца кольцо и положил себе на ладонь.
— Теа, — сказал он, нарушая молчание, — я тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой. Прими кольцо, если ты согласна.
Женщина мгновение подумала, а затем кивнула, соглашаясь, и взяла кольцо.
— Помолвка в Вероне, — сказала она, мило улыбнувшись, — свадьба через полгода в храме Фрейи.
— В каком из них? — спросил Август, переживавший момент неистовой душевной бури.
— Неважно! — отмахнулась Теа. — В Вене или в Петербурге. Еще где-нибудь…
— В Петербурге, скорее всего, нет храма Фрейи.
— А что есть? — заинтересовалась Теа.
— Храм богини Макошь.
— Макошь? — подняла Теа бровь.
— Макошь славянская Церера, — объяснил Август.
— Ну, если, Макошь — это Церера, то меня все устраивает! Да, Август, я выйду за тебя замуж. А сейчас поцелуй меня и поехали в Верону!
В Вероне они, и в самом деле, обручились, но, если Август надеялся после этого на близость, он ошибался. Теа явно «ни о чем таком» даже не думала, и пускать его к себе в постель не собиралась. Вместо страсти и нежности состоялся еще один урок, и Август даже не нашел возможности спросить, сколько ей на самом деле лет. Вообще ни о чем не спросил, то ли проявив слабость, то ли, напротив явив дух истинного рыцарства.
— Давай поговорим о проклятиях, — предложила Теа.
Что ж, тема интересная и важная, но, увы, из тех, где штурмом ничего не добьешься. Слишком много накоплено знаний, слишком сложен для понимания предмет. Август, к слову, изучал проклятия долго — годы — и прочел на эту тему множество книг, но и сейчас затруднялся ответить на несколько отнюдь не второстепенных вопросов. Почему в одном случае сила проклятия — его действенность, если выражаться языком науки, — зависит от сложности формулы заклинания, а в других — от личного могущества колдуна? Почему неграмотные деревенские ворожеи способны иногда и проклясть, и снять проклятие так, как и не снилось ученым мужам? Относятся ли все проклятия к одному особому разделу магии или свой подраздел проклятий существует практически в каждой из ее больших областей? Проклятия, как, впрочем, и возможность их обнаружения и разрушения,
— Большинство проклятий имеют точную направленность и ограничены по времени, — рассказывал Август, время от времени «смачивая губы» вином.
— Что значит, ограничены по времени? — У Теа тоже был кубок с вином, но она к нему вообще не притрагивалась.
— В обычном случае, проклятия, в особенности, так называемые стихийные или импульсивные проклятия изначально крайне слабы с точки зрения вложенной в них энергии.
— А энергия, в данном случае, — тут же уточнила Теа, никогда не оставлявшая открытых вопросов, — это количество магии, затраченной на данное заклятие?
— Да, — кивнул Август. — Ты правильно запомнила. Но вернемся к ограничениям по времени. На первый взгляд, тут все просто. Мало магии — быстрый распад. Однако существует множество слабо-энергетических заклинаний, структура которых позволяет сохранять их эффективность на достаточно длительный срок. Причем опытный колдун может заранее определить время действия заклинания и его самоуничтожение по достижении цели. Сложно, но возможно. Все это верно и для проклятий.
— То есть, то проклятие, которое я наложила на Бабенбергов…
«Я! — привычно отметил Август. — Даже наедине все чаще Я, а не Она».
— Скорее всего, Теа, это было бессрочное проклятие. Вернее, проклятие до седьмого колена, — кисло улыбнулся Август. — Страшная штука, но, главное, неимоверно сложная. Такого рода гримуары и арканы доступны лишь очень сильным, опытным и сведущим именно в данном разделе магии колдунам. И ты, Теа, именно такая. Ведь это наверняка какое-то очень сложное, самоподдерживающееся заклятие, подпитывающееся от жизненной силы того, на кого оно наложено. Четко сформулированное. Настроенное на длительный промежуток времени. Привязанное не к конкретному человеку, а к крови. Притом к той компоненте крови, которая соединяет поколения.
— Как же мы будем его снимать? — Вопрос не праздный, и Август задавал его себе множество раз.
— Ты! — сказал он, мягко улыбнувшись красавице, сидевшей напротив него.
— Что я? — не поняла Теа.
— Ты будешь снимать проклятие, поскольку ты его и поставила. А я буду тебе ассистировать.
— Август, но я же не умею! — возмутилась Теа. — Я бы никогда не согласилась на это безумие, если бы ты не обещал все сделать сам.
— Обещал и сделаю, — улыбнулся Август, с интересом наблюдая за тем, как великолепно возмущается женщина. — Мы же об этом уже говорили, разве нет?
— Ну, да! — согласилась Теа. — Но я все равно нервничаю.
— Не нервничай, — предложил Август.
— Попробую, — неуверенно пообещала его невеста.
«Может ли так случиться, — уже не в первый раз задумался Август, — что в теле циничной развратницы поселилась девушка, еще ни разу не познавшая мужчину? Отнюдь не исключено…»
— Что ж, давай разработаем план, — тяжело вздохнув, согласился он. — Я собирался заняться этим позже… В Вене. Но, если ты настаиваешь…
— Я настаиваю! — Теа была настроена более чем решительно, и отступать в данном случае не собиралась.