Дамби - не гад!
Шрифт:
В этот момент я был вынужден прерваться, поскольку Минни воскликнула:
– Так вот почему Квиринус показался мне таким странным! Тюрбан, легкое заикание, нервозность... Где же были мои глаза, что не распознали классические признаки одержимости?!
– Да, мальчик стал временным пристанищем Волдеморта. Не по своей прихоти, хотя и убежден в обратном. Ведь Том при жизни был хорошим легилиментом, и я не мог оставить ему шанс распознать готовящуюся ловушку, поэтому после разговора с Квирреллом слегка подкорректировал память нашего профессора. Однако планы пришлось пересмотреть, когда неделю назад меня серьезно отравили. Причем так, что я даже не понял этого.
– Это когда я отправила тебя к Помфри?
–
– И сделала это весьма своевременно, благодаря чему Поппи удалось меня откачать. Фоукс помог слезами, но даже они оказались не в силах меня исцелить полностью. Разумеется, я скрыл этот факт, переживая за репутацию Хогвартса, а вскоре выяснил, что покушение на мою жизнь было организовано Малфоем.
– Люциусом?!
– Минни, если ты так и будешь перебивать, я никогда не закончу!
– укоризненно заявил я профессору.
– А ведь у нас еще встреча с Дурслями... В общем, мне удалось прищучить белобрысого гада. Но тот откупился. Помощью школе, сотрудничеством в Визенгамоте... и дневником Реддла, который внезапно оказался крестражем. Имея под рукой два кусочка души Лорда, я смог определить местонахождение оставшихся. Всего крестражей было шесть. Четыре я уже сумел добыть (некоторые с помощью все того же Малфоя) и уничтожить. Причем три - не повреждая сам носитель, поскольку помнил, что мне еще предстоит извлечь осколок из Гарри. Диадема Райвенклоо была одним из 'якорей' Тома. И пусть от его духа там не осталось ни следа, она все еще смертельно опасна. Надев ее вчера, я в буквальном смысле поджарил свой мозг. Фоукс не даст соврать - ему пришлось потом отпаивать меня своими слезами. Именно поэтому я так перепугался, когда понял, что ты нашла артефакт. А в Больничном крыле я провожу столько времени из-за того, что ритуалы очищения приводят к полному магическому истощению, а чрезмерные нагрузки вполне закономерно запустили процесс разрушения моей энергетической составляющей. Так что мы с Поппи не занимаемся сексом. Вместо этого целительница любыми средствами старается не допустить моего превращения в сквиба. И вчерашние 'развлечения', о которых тебе говорила Клео, на самом деле являлись совместной тренировкой на одном из крестражей Лорда. Ведь уничтожить 'якорь' адским пламенем - дело пары секунд, а вот извлечь его так, чтобы мальчик остался в живых - задачка, требующая долгих практических испытаний. Ну что, я удовлетворил твое любопытство?
– Но почему ты с самого начала не рассказал мне все это?
– воскликнула ошарашенная волшебница.
– Зачем нужно было действовать одному, рискуя здоровьем? Почему ты привлек к делу Помфри, Малфоя, но не догадался попросить о помощи меня? Неужели ты думал, я настолько глупа, что не сумею удержать язык за зубами? Или ты боялся, что я не пойму твоих мотивов и стану осуждать? А может... Может, ты просто не доверяешь мне?
Прислушавшись к эмоциям МакГонагалл, ощущавшей себя обманутой в лучших чувствах, я опустил голову и тихо произнес:
– Минни, на свете нет человека, которому я доверял бы больше, чем тебе. Но сейчас мой путь пролегает по самому краешку бездонной пропасти, и от падения меня отделяет один неверный шаг. Я уже не могу подсчитать, сколько раз за эти дни у меня появлялась реальная возможность умереть. Да что там! Каких-то десять часов назад я лишь чудом увернулся от выпущенной в упор 'авады'... Знаешь, как и все нормальные люди, я боюсь смерти. Но гораздо сильнее я боюсь потерять тебя. Да, я могу залезть в тайник с крестражем, не зная, смогу ли обезвредить оставленные Темным Лордом ловушки, могу вступить в бой с ментальной защитой 'якоря' Волдеморта, не имея достаточно сил для победы, могу залезть в логово к гигантскому василиску, не представляя, сумею ли оттуда выбраться... но я точно не стану рисковать тобой!
Профессор молчала.
Пока я приводил в норму эмоции, МакГонагалл поднялась с кресла, посмотрела на меня, словно строгая учительница на заядлого хулигана, и четко, печатая каждое слово, произнесла:
– Не нужно решать за меня! Как ты сказал, я уже не маленькая. У меня есть право распоряжаться собственной жизнью. И за оставшимся крестражем Волдеморта мы отправимся вместе!
Глаза валькирии воинственно сверкали, напряженное тело было готово к действию, на щеках появился знакомый мне милый румянец, вызванный уже не смущением, а жаждой схватки. Я откровенно любовался решительной женщиной, только сейчас вспомнив, что Минерва является полноценным боевым магом. И мне так не хотелось ее расстраивать...
– Нет.
– Что?!
– вскинула брови анимаг, воздух вокруг которой начал искрить.
Понимая, что до магического выброса недалеко, я пояснил:
– Последний крестраж находится в банке гоблинов, а эти коротышки пострашнее голодного василиска. Тебя я с собой не возьму, поскольку в случае провала меня некому будет вытащить, - наклонившись, я выдвинул верхний ящик, достал заготовленные конверты, один сунул за пазуху, а остальные протянул Минни: - Возьми. Это моя страховка. Я планировал вручить ее тебе чуть позже, но раз уж так получилось... В общем, после визита к Дурслям я намерен наведаться в 'Гринготтс'. Если не вернусь к полудню, отправь письма и поднимай тревогу.
– Альбус...
Я не дал женщине закончить:
– Не спорь! Если меня не станет, должен найтись тот, кто продолжит мое дело и позаботится о Гарри. И лучше тебя это не сделает никто... Минни, я рассчитываю на тебя!
Это сработало. МакГонагалл прижала письма к груди и тихо сказала:
– Я не подведу.
Заметив, что губы анимага начали подрагивать, а зеленые глаза - наполняться влагой, я поспешил предотвратить истерику, мягко заявив:
– Я в тебе и не сомневался! А теперь иди к мальчику. Разбуди его, если он еще не проснулся, помоги привести себя в порядок, накорми завтраком. Через полчаса мы должны аппарировать из этого кабинета. Вопросы есть?
– профессор помотала головой.
– Тогда действуй. Мне еще Малфоя нужно встретить с документами на опекунство.
Минни, все так же прижимавшая к груди мою страховку, поспешила к выходу. Проводив женщину взглядом, я вдруг понял, что вопрос насчет Помфри только что отпал сам собой. Чем-то эта симпатичная кошечка меня зацепила. Незаметно прокралась на мягких лапках в мою душу и вцепилась в сердце острыми коготками. Я же почти не играл, когда заявлял, что не готов рисковать Минервой. Разумеется, в первую очередь, я думал о достойном аргументе, способном объяснить мое нежелание посвящать профессора в тайну. Но когда слова прозвучали, четко осознал, что действительно не хочу подставлять ее под удар.
'Ты ей тоже очень нравишься!' - пришла мысль от фамильяра.
Я тяжело вздохнул:
– Знаю, Фоукс. Вся беда в том, что люди - очень сложные существа, придумавшие себе множество моральных ограничений. И прежде чем открыть мне свои чувства Минни придется набраться смелости и признать их существование. Как думаешь, она справится?
Феникс коротко курлыкнул. Улыбнувшись птаху, я произнес:
– Да, друг мой, я тоже очень на это надеюсь.
Глава 29