Дамский гамбит
Шрифт:
— Я ошиблась, — заспешила Полина. — Меня телефонный хулиган замучил. Разбудил в четыре часа и сейчас трезвонит, сволочь… Доктор, а вы над моим предложением подумали?
— Еще думаю.
«Сколько можно!» — чуть не сорвалось с языка Полины, но она вовремя опомнилась:
— Э-э… И долго… Когда же вы решите?
— Не знаю. Нам надо встретиться, обговорить некоторые детали.
— Конечно-конечно! Где?
— Давайте я к вам приеду.
Полина скривилась, но ответила радостным голосом:
— Жду вас.
Сколько же ему предложить,
Пять тысяч? Десять? Полина тяжело вздохнула и мельком взглянула на себя в зеркало. Сегодня она выглядит на, все свои 35 лет. Нет. Кажется, прихватила еще чьи-то года четыре. Быстро полезла в дорожную сумку и достала красную кофту на молнии. Она ей очень идет. Полина подкрасила глаза Губы обвела розовым карандашом. Помада чуть потемнее… Рот получился большой, яркий, манящий. Вот теперь другое дело!
Опыт научил Полину: в трудной ситуации женщина должна хвататься за всякую мелочь, способную помочь ей добиться желаемого. А уж внешний вид — это первый козырь дам. Ничего у нее нет, что можно использовать в качестве проводника к сердцу доктора через желудок. Только пачка овсяного печенья. Ладно. У них не свидание, а деловая встреча. К тому же неожиданная.
Рязанцев явился через полчаса в своем несуразном синем свитере и с обычным странным собачьим взглядом. Такое ощущение, что у бедняги — куча собственных психологических проблем.
А может, его просто гнетет груз тайн пациентов.
Они сели на кухоньке, и доктор промямлил:
— Вы сегодня прекрасно выглядите.
Полина, довольная, заулыбалась. Первая цель достигнута. Хорошо, если бы и дальше все пошло как по-писаному.
— Я вам так рада, Валерий Иванович! Вчера весь вечер думала о вас.
Лицо дока просветлело. Дурачок! Знал бы он, что Полина о нем думала. Как половчее использовать целителя психопатов.
— Доктор, кроме вас, мне никто не поможет.
Только вы сумеете повлиять на Свету. Это всего лишь девочка… Вез каких-либо отклонений. Для вас, с вашим опытом, талантом, вразумить ее — пара пустяков.
— Вы так думаете? — усмехнулся доктор. — Изменить взгляды юного человека совсем не просто.
Набивает себе цену.
— Конечно-конечно. Я все понимаю. Поэтому и обратилась к вам. Я вас щедро отблагодарю, — Полина положила ладонь на большую волосатую руку доктора. Точно надеялась, что тепло ее тела растопит его отчужденность. — Пять тысяч? Десять… Сколько скажете Для меня это не проблема.
Главное, чтобы док поверил в ее платежеспособность. А уж деньги-то она соберет! Из-под земли достанет.
— А если я скажу, что меня интересует иная форма благодарности, — ответил доктор и покосился на рот Полины.
Женщина приподняла брови. Она хотела отдернуть руку. Но вовремя поняла, что таким образом сразу даст отрицательный ответ. А ей надо подумать, взвесить, просчитать.
— Что вы имеете в виду? — спросила она уже другим, более холодным и деловым голосом, чем минуту назад, когда говорила о деньгах.
— Вы
Полина все-таки убрала руку и закурила.
— Вы предлагаете мне спать с вами?
Доктор опять усмехнулся:
— Вы очень прямолинейны.
— Да. Не люблю всяческих недомолвок и уверток. Тем более, когда речь идет об оплате.
— Что ж. Если вам больше нравится такое определение, то — да.
Полина затянулась и в задумчивости уставилась на кончик сигареты. Она видела потерянное лицо племянницы и укоряющий взгляд сестры.
Женщина нервно стряхнула пепел на пол.
— Хорошо! Но я начну вам платить, когда увижу конкретные результаты.
Рязанцев жадно изучал ее лицо. Но Полина не поднимала на сидевшего напротив мужчину взгляд. Она думала о деле.
— Когда вы намерены к ним внедриться?
— Завтра, пожалуй, и попробую.
— Хорошо. Ждущие, мне кажется, охотятся на одиноких людей.
— Тут у меня полный порядок.
— Замечательно! Скажите, что потеряли работу, жена ушла, и у вас в душе образовалось что-то вроде дыры.
Рязанцев расхохотался.
— Вы хорошо разбираетесь в мужской психологии. Но врать сектантам не стоит. Во всяком случае там, где это не играет большой роли. Они ведь проверят мою легенду.
— Вы думаете?
— Вне всякого сомнения.
— Тогда придется сказать правду.
— По-другому, видимо, не получится. Вы не хотите узнать, что я скажу?
— Конечно-конечно.
Обстоятельства жизни этого чудика ее мало интересовали. Но надо же знать, что он собирается рассказать новому Распутину. Вдруг ляпнет какую-нибудь глупость?!
— Работаю психотерапевтом. Живу один. Женат не был. Имею трехкомнатную квартиру, дачу, машину. Ближайшие родственники — двоюродные племянники из Ленинграда.
— Скажите, что вы с ними не очень ладите.
— Я с ними действительно не лажу.
— Прекрасно! Побочные дети?
— Не имею.
— Так. Надо еще объяснить, на какой почве у вас случилось помутнение. А то создан образ благополучного человека, и вдруг ему якобы некуда податься, кроме секты.
— Вы знаете, Полина, у нас очень много людей, вполне нормальных, которым в минуту горя просто не на кого опереться. На них-то и охотятся всякие шарлатаны. Вы вот — очень сильная женщина. Но и вам понадобилась моя помощь.
— Да! — вспыхнула женщина. — Но не психологического плана. Я никогда бы не стала плакаться чужому мужику в.., свитер. Мы просто заключили сделку. Например, я покупаю холодильник, потому что сама не могу его сделать. Тут точно такая же ситуация. Один к одному.
— Вы удивительная женщина!
Слова звучали совсем не как комплимент, и Полина еле сдержалась, чтоб не поставить гостя на место. Нет. Теперь ему надо улыбаться. Нужно принимать вид слабой растерянной дурочки. Да еще и раздвигать ноги, когда захочет док.