Дамы любят погорячее (сборник)
Шрифт:
— В смысле?
— Чик, и готово! — Денис провел себе ладонью по горлу и делано расхохотался. — Да нет, шучу, — тут же смутился парень. — Алла Владимировна сказала, что посетительница вышла через другую дверь — в клубе есть запасной выход, — добавил он. — Вот, в общем-то, и все!
— А больше вы в клубе никого не заметили? — осведомилась я. Мне казалось, что если Малахова не убивала подругу, то это должен был сделать кто-то из завсегдатаев или штатного персонала «Парадиза».
— Нет, — не задумываясь, ответил Майоров. — Никого! Ой! — воскликнул
Придется-таки оставить ему автограф! Парень буквально на него нарывается…
— Вы смотрите «Женское счастье»? — осведомилась я. — Какая приятная неожиданность!
— Нет, — Майоров покачал своей белокурой головой, — не я. Знакомая одна смотрит, ну вот и я иногда заодно… Очень жалею, что не видел передачу с Аллой Владимировной!
— Ну, не расстраивайтесь, — успокоила я его. — Еще увидите!
Денис смерил меня недоверчивым взглядом, но промолчал. Тогда я окончательно поняла, что, пожалуй, никто, кроме меня, не верит в то, что Алла Малахова не убивала свою подругу. Я посмотрела на Костю, но лицо моего Дольфа Лундгрена оставалось непроницаемым.
— Ирина Анатольевна, а вы не могли бы мне автограф оставить? — оживился Денис. Уж не экстрасенс ли? Прямо-таки мысли мои читает!
— Разумеется, — смилостивилась я и что-то там нацарапала на открытке для его девушки. Денис тут же положил ее под стекло.
— Вот радости-то будет, — заметил он.
— Денис, — снова обратилась я к нему, — вдруг у меня к вам еще пара вопросов! Где мне вас можно будет найти?
— Я дома почти все время, — ответил он. — Работаю ночь через две. Сегодня в «Парадизе» как раз мое дежурство.
— А вы не могли бы… — Меня озарила, по-моему, просто блестящая идея.
— Ирина! — Костя предчувствовал, что я что-то задумала, и, как всегда, хотел меня от всего уберечь. Была бы его воля, я бы вообще не выходила со студии. В этом Дольф Лундгрен был абсолютно солидарен с Володей, с единственной только разницей: мой благоверный предпочел бы, чтобы я вообще из дома не выходила. Нет, Володька, конечно, ко мне не придирался по пустякам и вообще не давил на нервы, но… Да, он слишком за меня волновался, что, впрочем, не мешало ему моего добровольного телохранителя Костю на дух не выносить. А вот к Валерке Гурьеву, нашему закоренелому холостяку в самом расцвете лет, Володька почему-то относился прекрасно. И где же логика? Загадка мужской психологии! Очевидное — невероятное! А может, и нет никакой загадки? Только какая-то интуитивная ревность? Хотя я бы назвала это чувство ревностью к тому самому пресловутому фонарному столбу! Я человек порядочный, и осложнения с противоположным полом нужны мне… Вот именно! Как пятая нога собаке! И что самое главное: я всю свою сознательную жизнь мечтала именно о таком мужике, как Володька!
— Да, я уже двадцать семь лет Ирина, — ответила я.
— А что вы хотели, Ирина Анатольевна? — осведомился Майоров. — Да я для вас горы сверну! — напыжился он.
— Как бы не надорваться, — пробурчал Костя Шилов себе
— Что? Что? — не расслышал Денис.
— Он говорит, что без вас, Денис Георгиевич, мы были бы как без рук. — Я ткнула Костю локтем под бок, чтобы он слишком-то не выпендривался.
— Ага, — поддаканул Шилов. — И двух шагов бы не сделали!
И откуда это у него? У Леры, что ли, набрался?
— Денис, — обратилась я к охраннику, — вы не могли бы позволить нам осмотреть этот ваш роковой солярий? — Я умоляюще сложила руки на груди. — Ну, скажем, в порядке исключения?
— Ну, не знаю, — растерянно протянул Майоров, — вообще-то все это против правил, — парень нахохлился, как пуганый воробей.
— Но вы же сами сказали, — настаивала я, — что сегодня ваше дежурство. Никто и не узнает ничего, — развела я руками.
— А по шее от Гоффмана я случайно не схлопочу? — усмехнулся Денис.
— А вы и ростом повыше, да и в плечах пошире, — заметила я невинно.
— И бегаю быстрее, — добавил парень.
— Так, значит, согласны?! — обрадовалась я.
— Куда деваться? — обреченно промолвил он. — Жду вас в клубе около одиннадцати. Для тщательного досмотра, — Майоров смешно насупил белобрысые брови.
— О'кей! — согласилась я.
— Да ты и мертвого уговоришь, — заметил Костя, когда мы усаживались в машину.
— Это профессиональное, — проговорила я, захлопнув дверцу.
Дома меня дожидался грозный и рассерженный муж, не знаю даже, из какой оперы!
— Ирина! — Володя по-театральному заламывал руки, и мне показалось, что в нем погиб великий актер. — Ты себя совершенно не бережешь! — По-моему, даже трагик. — У тебя когда-нибудь будут выходные?! — взывал он к моей непроснувшейся совести. На нем очень трогательно смотрелся мой передник в цветочек, в нежных таких розово-сиреневых тонах.
— У нас есть что-нибудь поесть? — мягко осведомилась я.
— Разумеется, — ответил Володя, — я даже отложил проверку очередных контрольных, которые с утра Белоусов принес, чтобы приготовить тебе обед! — Виталька Белоусов иногда подбрасывал Володьке халтуру в виде студенческих контрольных работ. Заработок, конечно, не весть какой, но деньги, как известно, лишними не бывают!
На обед оказались пельмени, и, разумеется, магазинные. Но если их приготовил любимый муж, бывает ли что-нибудь на свете вкуснее?!
— Тебе уже два часа твой Гурьев названивает, — сообщил Володя, обильно поливая пельмени сметаной.
— Он ничего не передавал? — поинтересовалась я.
— Нет, — покачал головой Володька. — Обязательно хочет с тобой лично переговорить!
Неужели Валерка Гурьев потерял-таки номер моего сотового?! Не успела я ему его сообщить… Вот растяпа!
Я едва не сорвалась из-за стола к телефону, но укоризненный супружеский взгляд меня все-таки удержал. Однако не прошло и минуты, как наш телефон взорвался.
— Да, я вас слушаю! — схватила я трубку.
— Ириша, — услышала я Валерку, — мои поздравления!