Дамы любят погорячее (сборник)
Шрифт:
— Гоффман выгнал меня из клуба! — снова всхлипнула бывшая заместительница менеджера «Парадиза». — Черт меня дернул распустить язык и рассказать вам про его связь с Лидией!
— Я вам искренне сочувствую, — сказала я, — но…
— Да, — горько усмехнулась Елена Николаевна, — вам теперь, конечно, на меня наплевать!
— Чем я вам могу помочь? — поинтересовалась я. Мне ее действительно было жаль, но я, увы, не имела слишком большого влияния на Германа Генриховича.
— Ничем не можете, — печально проговорила Елена Николаевна.
— Но тогда…
— Это я вам могу помочь, —
— Очень интересно! С чего бы это? — не слишком дружелюбно вырвалось у меня.
— Мне больше нечего терять, — ответила Елена Николаевна. — Приезжайте в «Парадиз» сейчас же, — попросила она. — Я как раз собираю вещи. Думаю, мы успеем перекинуться парой слов! — Я услышала, как моя собеседница усмехнулась на другом конце провода. — Мне есть что вам рассказать, — многообещающе проворковала она. — Кстати, можете прихватить с собой и оператора, — добавила Елена Николаевна. — Возьмете у меня небольшое интервью, — сказала она, и в трубке тотчас раздались короткие гудки.
— Ничего не понимаю. — Я пожала плечами и положила телефонную трубку на место.
— Кто звонил? — осведомился Павлик, перекинув ногу на ногу в начищенных до блеска ботинках. Что ни говори, но даже его легендарная лень не мешала ему следить за своим внешним видом. Он слыл на телецентре почти что за донжуана.
— Елена Николаевна Крылова, — растерянно проговорила я, сделала глоток Лериного кипятка и обожгла себе язык.
— Ирина Анатольевна, что с вами? — изумленно осведомилась Казаринова. — Не выспались?
Мне захотелось сказать ей пару ласковых слов, но я все-таки удержалась.
— Лера! — велела я ей. — Срочно организуй машину! И обязательно с Шиловым! Из-под земли мне его достань!
— А что стряслось-то? — Галина Сергеевна удивленно округлила глаза.
— Мне кажется, Крылова решила разоткровенничаться! Павлик! — Я посмотрела на нашего оператора. — Ты мне тоже можешь понадобиться, так что просыпайся! И не забудь с собой сумку с аппаратурой прихватить!
— До чего же ты, Ирина, хороша, когда командуешь! — Павел игриво блеснул глазами. Лера бросила на него ревнивый взгляд: кажется, между ними было что-то вроде вялотекущего романа. По крайней мере, со стороны Павлика. Какие виды на него имела Лера, знала только она сама…
— Я мигом, — сказала наша помреж и бросилась на поиски Шилова вместе с его машиной.
— Я тоже поеду с вами, — тоном, не терпящим возражений, заявила Галина Сергеевна.
В фитнесс-клубе и в воскресенье толпился народ. Я поздоровалась с охранником и показала ему свое удостоверение. Он кивнул в ответ, и мы беспрепятственно проникли в «Парадиз», или в «Рай», как его именовали в народе. Скорее всего за умеренные для Тарасова цены.
В этот раз к Гоффману я заходить не стала, а направилась прямиком к кабинету его бывшей сотрудницы, пострадавшей за правду. Клубный персонал провожал нашу компанию молчаливыми подозрительными взглядами. Весть об аресте Аллы Владимировны, похоже, уже распространилась, а о том, что участвовала в нашей программе, было известно почти что всем.
Я постучала в дверь:
— Елена Николаевна, это Ирина!
Костя Шилов сопровождал меня и в этот раз: Лера его практически из-под душа вытащила. Поэтому он вновь стоял за моей спиной, как верный рыцарю оруженосец!
Из кабинета почему-то никто не отзывался. Я чуть сильнее надавила на дверь, и она слегка приоткрылась, представив нашим глазам странное зрелище.
Елена Николаевна полулежала на диване, ее красивый рот был удивленно приоткрыт, одна нога — как-то неестественно закинута, другая — свешивалась с сиденья.
— Ирина, не надо туда тебе, — глухо произнес Костя Шилов и попытался отстранить меня, но я решительно шагнула в открытую дверь. Не успев войти, я заметила, что возле дивана валяется пузырек из-под каких-то таблеток.
— Отравилась! — ахнул кто-то у меня за спиной.
— Нет, — возразил мужской голос кого-то из сотрудников. — Это Гоффман ее довел. У нее было больное сердце…
— Кошмар! — Галина Сергеевна всплеснула руками. Я заметила, как побледнело ее лицо. По-моему, она сама была не рада, что отправилась с нами. Лера рылась в кожаной сумке в поисках валерьянки. — Почетная обязанность приводить нашего режиссера в чувство всегда лежала на ней.
— Кто-нибудь догадался вызвать «Скорую помощь»? — осведомился Костя.
— Сейчас вызову! — откликнулся кто-то из собравшихся. — Анжелику Александровну надо позвать!
— Что еще за Анжелика Александровна? — Я вопросительно озиралась по сторонам.
— Наш штатный доктор, — со вздохом выговорил Герман Генрихович, неожиданно возникший у меня за спиной. Он с тоской взирал на все, что происходило в кабинете. Шум голосов при его появлении стих. — Анжелика Александровна Кемп, — добавил Гоффман.
Не прошло и минуты, как в кабинет вошла интересная женщина в белом халате, с короткими светло-русыми волосами.
— Что случилось?.. — спросила доктор и осеклась. — Боже мой! — ужаснулась она.
Спустя некоторое время приехала «Скорая», тело Елены Александровны вынесли на носилках из клуба и увезли. Пузырек с оставшимися таблетками тоже забрал с собой один из приехавших докторов.
— На экспертизу, — важно ответил он Гоффману, который тихо его о чем-то спросил. — Болела она или не болела… — Доктор развел руками. — Положено! Причину смерти так сразу и не определишь… Родственники-то у нее есть?
Герман Генрихович покачал головой.
— Елена Николаевна была женщиной одинокой и вела довольно замкнутый образ жизни, — мрачно промолвил он.
— Вскрытие теперь будут делать, — прошептала какая-то девушка за моей спиной в спортивном купальнике и наброшенной на голые плечи мужской рубашке. — В морг повезли…
— Анжелика Александровна, можно вас? — окликнула я женщину в белом халате. Врач обернулась и непонимающе уставилась на меня.
— В чем дело? — спросила она не слишком-то дружелюбно. — Вы?.. — Женщина прищурилась. С трудом, но она все-таки узнала меня. — Ирина Лебедева? Простите мне мою близорукость! — Анжелика Александровна улыбнулась. Я мысленно отметила, что улыбка ей очень шла. — Мне ваша программа нравится, — серьезно проговорила Анжелика Александровна, — она мне не кажется приторно-сладкой…