Дань для Хана
Шрифт:
Уже думал гаркнуть, но от вида тощей, жалкой Даньки в душе всё бултыхнулось с ног на голову, сердце припадочно в крови искупалось, глотку, словно невидимые пальцы сдавили.
Мазнул глазами по зарёванному личику с окровавленными губами, которые она явно искусала, пока я её наказывал, по худенькому, скрюченному на постели тельцу, и возненавидел себя за жестокость и аморальность! Тронуть девку просто потому что у неё длинный язык!
Бл*!!!
Хоть башкой об стену лупись, мне нужно от неё избавиться!
Точно! Выдам её за кого-нибудь! Осталось придумать за кого.
Кто
Долбанутый на голову? Зависимый от обстоятельств? Наркоты? Только фрик, дебил….
Взглядом скользил по полу, не в силах вспомнить, на кой я вообще к ней заявился, пока не увидел свой айфон. На полу, возле стены валялся.
Видать уронил, пока девчонку тащил. Зло подобрал, на всякий проверив, не пользовалась ли, но оказалось — нет. Да и, пароль у меня по отпечатку пальца, история девственно чистая как звонков так и смс, и это привычка их удалять.
Что ж, значит не трогала.
Ушёл, не прощаясь, а по ходу набрал клуб.
Глава 19
POV Хан
— Двух, — без лишней возни озвучил пожелание на сегодня, когда управляющий к моему столику подрулил. Поздороваться, формальности уточнить. — Тёмненьких, и без силикона, — уже слышал в голосе удручающие нотки признания своего заболевания малолеткой. Это было почти приговором без права на амнистию.
Бл*, у меня ведь обычно только два главных пожелания: умелые и молчаливые, а сегодня… натурального захотелось?
Полный ах мозгам и плоти!
Зато ребята были рады чуть посидеть, отдохнуть.
Никто напиваться не собирался. Мы были на тропе войны, уже в больших тёрках с Юсуповым. И необдуманно себя вести не имели права. Чтобы не случилось — мы не смели терять здравомыслия.
Отдохнуть могли, но не укачиваться.
Потому и пришли в свой клуб!
Шалав со стороны не брали — лишняя суета, да подставы могли быть. А в нашем клубе текучка не сильная, девчата хорошие, проверянные…
На сцене красотка вертела задом и трясла сиськами, я лениво смотрел на неё и с ребятами перетирал последние новости и дела. Все сходились на том, что за Монголом теперь нужно следить, как никогда, и желательно шпиона к ним подослать.
А то наши стукачи не справлялись. Парни трясли, кого находили, но все как один уверяли — по всем фронтам звучало молчание. Клялись, что дело нечистое, мутное, но пока ничего толком не нарыто.
Я переваривал все версии от реальных о невероятных, но всё больше сходился на том, что замешан родственник Монгола, и мой зятёк, по совместительству. После смерти жены он не объявлялся. Не то, чтобы я хотел его видеть, но… это было подозрительным. Как минимум соболезнование было бы к месту. Да и лучше видеть врага близко, чем ожидать подлого удара в спину.
А когда наш стол разбавили девчата, все разговоры перешли на поверхностное и шутливое. Я подхватил бутылку, стакан с коньяком и пошёл в вип-комнату, где меня уже ждал мой заказ.
Сидел на диванчике перед столиком и бездумно смотрел на танцующих девчонок. Красивые, молодые, гибкие, смелые, откровенные.
Одна взяла на себя роль главной, другая грациозно ей помогала себя ласкать. Эротично забралась на стол, где ещё более откровенно себя демонстрировала: извивалась, задом крутила, грудь сжимала. Потом к ней присоединилась вторая, и танец не перешёл в разряд зачинающейся лесби-игры, пока девчонки и меня в неё не втянули. Задастая на меня забралась, стараясь растормошить… Вторая по дивану извивалась, да меня всячески пыталась заласкать.
Хорошие девки. Я реагировал на них, только не горел побыстрее спустить пар. Глазами и чувствами наслаждался, не спеша трахаться.
Поэтому велел им друг друга разогревать. И они друг друга целовали, ласкали, лизали, гладили… пока я не вспомнил ехидные глаза малолетки Юсуповской:
— …или двоих сразу?…а потянешь?…не сотрётся?…или игры девчонок в постели нравятся?
Кровь забурлила яростней, злость накатила и жажда самоутвердиться, ибо суч*а не мела права мне тыкать, во чтобы то ни стало, даже если это было правдой.
Ни сыну! Ни мне! Никому!!!
Она женщина… А место женщины на кухне или в постели!
Язык на привязь, и тогда заслужишь уважение, делая своё дело!
Тоже мне тыкалка нашлась?!
Начинал нехило заводиться, даже стакан в пальцах жалобно заскрипел.
Грохнуть! Я хотел её грохнуть!
Тьфу ты, под другого положить, и с глаз долой…
Но от мысли, что стерва будет на члене другого стонать, меня такой удушливой ревностью накрыло, что я заранее закопал того смертника, кто посмеет её тронуть, или не дай бог на ней жениться!
Я кончено озабочен!
Я неизлечимо заражён…
Секс! Меня спасёт безудержный, богатый и насыщенный секс. Он часто помогал. Мозги прочищались, тело получало желаемое: я был спокойный, рассудительный и решительный.
Голод! Во всём он виноват.
Натрахаюсь, спущу пар — мне полегчает.
И боль от потери моих девочек хоть немного смажется, как и помутнение рассудка из-за дочери Юсупа.
Беспробудная ебля!.. Я протрезвею и буду прежним!
А член уже колом стоял, едва ширинку не разрывая. Я порывисто встал, торопливо пуговицу расстегнул, молнией вжикнул, освободил пульсирующее и подрагивающее от перевозбуждения хозяйство. Быстро презик раскатал по длине, смочил лоно той, что ко мне задом крутилась, вылизывая подругу, и взял её. Прогнул глубже и всадил по самые яйца, с каждым движением нагнетая то самое блаженное ощущение полнейшего удовлетворения, когда опустошаешься настолько, что какое-то время больше не думаешь о сексе.
А задница была красивой: упругая, женственная, а не девичья, которую недавно порол. Именно вот такую приятно не только драть, но и гладить… Даже в подтверждение мыслей ладонь положил на ягодицу, только вместо нежности хлестко прошёлся по аппетитному заду, оставляя красные отпечатки ладони и пальцев.
Шлюшка всхлипнула от остроты.
Аж перекоротило от дежавю, и картинка миг сменилась другой — задом Даньки, алым от моего ремня. Нос жадно глотнул запах, памятливо воскрешая аромат желания девчонки. Меня это пронзило стрелой удовольствия — я с большим чувством врезал по сочному заду. И так ещё пару раз, пока не кончил.