Данфейт

Рэй Даниэль Зеа

Кимао, словно очнувшись из забытья, направился к ней и, схватив за руку, потащил за собой.

— Ты что? — зашипела Дани, пытаясь вырваться.

Кимао затащил ее в свою комнату и, захлопнув дверь, прижал ее к стене, нависая и заглядывая в глаза.

— Ты что… — повторилась она, закрывая глаза, когда почувствовала, как его ладонь прикасается к ее волосам.

— С моими способностями я мог выбрать себе любую из женщин. Но мне не нужна любая, мне нужна ты. Не важно, что он думает по поводу твоей внешности. Он — дурак, если не видит очевидного.

Ты — самая красивая. Ты — моя звезда, что сияет на небосклоне. И другой мне не надо, — ответил Кимао, раскрывая ее губы своими и вторгаясь в сладостный рот.

Его нога оказалась промеж ее ног и, с силой надавив, заставила ее втянуть в себя воздух.

— Ты слышал…

— Его читать так просто. А твое молчание сводит с ума. Нужно было сказать ему… Выплеснуть в лицо свое негодование и ответить, что я люблю тебя, а не ее.

— Ты знаешь, что я не могу этого сделать.

— Зато я могу! — прошипел Кимао и отстранился от нее.

— Нет!

— Если не скажешь ты — это сделаю я.

— Ты не посмеешь!

— Посмею! Еще как посмею! — ответил Кимао и отвернулся от нее. — Иди. Тебе еще нужно переодеться.

— Нет, Кимао…

— Уходи, Данфейт.

Дани прижала ладонь к губам, что несколько секунд назад он целовал, и, спрятав свою горечь за налепленной на лицо полуулыбкой, покинула его апартаменты.

***

Через пятнадцать минут все собрались в столовой на ужин. Овощи, фрукты, мясо, закуски. Ничего особенного, никаких излишеств или незнакомых блюд. Графины с разными сортами вина, вода, соки и нектары.

Герольд Белови восседал во главе стола. По обе руки от него заняли свои места дочери, а дальше те, кто приехал сюда вместе с ними. Беседа протекала на тему виноградников, которые в этом году из-за сильной жары пострадали от пожаров больше, чем обычно. Герольд был искренне обеспокоен этим фактом, ведь часть своего состояния он сделал именно на вине.

— Значит, виноделие — ваше хобби? — спросила Эрика и улыбнулась пожилому сайкаирянину.

— Это не хобби, это — страсть. Безусловно, для этого рода занятий необходим и талант. Айрин может распознать любой сорт вина, изготовленного на наших винодельнях.

— Так уж и любой? — приподнял брови Орайя, который о данном таланте своей подруги никогда не слышал.

— Однажды отец устроил состязания, и я смогла безошибочно определить двенадцать сортов красного вина разных годов выпуска, — похвасталась Айрин.

— А Данфейт? — вступил в разговор Террей. — Сколько сортов определила она?

Герольд Белови в ответ на этот вопрос рассмеялся.

— Наша Дани предпочитает более крепкие напитки. «Сизый Амир», «Янтарный коньяк», виски или просто виноградный спирт. Первое ее знакомство с виноделием началось в четырнадцать лет, когда она на спор решила очистить бут от винного камня. Рабочие достали ее из бочки через пятнадцать минут, потому как идти самостоятельно она уже не могла.

Данфейт улыбнулась, вспоминая эти трогательные моменты своей жизни и чуть было не скривилась, когда припомнила,

что провела в туалете после этого спора всю ночь.

— Это — тяжелый труд — очищать бут от винного камня, — ответила Данфейт. — Мужчин не берут в эту профессию. Только женщин. Но часть из них становятся зависимыми от спиртного уже к сорока годам. Вот цена, которую они платят за хорошее качественное вино.

— Никто не принуждает их идти на эту работу, — заметила Айрин и улыбнулась Данфейт.

— Но кто-то ведь должен ее делать? — парировала Данфейт и улыбнулась в ответ Айрин.

Отец опустил ладонь на руку Данфейт и заставил посмотреть на себя.

— Ты снова делаешь это.

Дани нахмурила брови и выпрямилась на стуле. Конечно же, она снова ерзала на сидении, а это всегда приводило отца в бешенство.

— Как видишь, папа, кое-что нельзя изменить, — вставила свою реплику Айрин.

— Теперь, по крайней мере, она не делает этого постоянно, — улыбнулся отец и тут же засмеялся вместе со старшей дочерью.

Кимао посмотрел на свою матриати, потупившую взор, и вопросительно приподнял брови.

— Вы знаете, какое прозвище дали вашей младшей дочери в Академии? — обратился он к мистеру Белови.

— Нет, — покачал головой тот.

— Черная Тень. Среди женщин-аркаинов она — самая быстрая и ловкая в бою.

— А среди мужчин кто самый быстрый? — спросил Герольд.

— Я, — ответил Кимао и улыбнулся.

— Но вы же не ерзаете на стульях, когда вам становится скучно?

— Нет, когда мне становится скучно, я начинаю издеваться над окружающими, испуская едкие замечания на их счет. Многие называют это сарказмом, но я полагаю, что это — моя дурная черта. У каждого — свои недостатки, хотя лично я манеру Данфейт все время пребывать в движении вообще не принимаю за недостаток.

Данфейт молча повернула голову и улыбнулась Кимао краешком губ. Кимао сделал тоже самое, когда понял, что мистер Белови пристально за ним наблюдает.

— А вы довольно вольны в высказываниях, господин Кейти, — заметил он.

— Извините, но это еще один из моих недостатков, мистер Белови.

— И вы склонны гордиться этими качествами?

— Я склонен принимать окружающих такими, какие они есть, рассчитывая, что и они, в ответ, простят мне мои недостатки.

— Вы — интересный человек, господин Кейти. Думаю, нам будет, о чем поговорить в приватной беседе.

— Взаимно, мистер Белови, — ответил Кимао и кивнул Герольду.

Эрика подняла бокал с соком и, подмигнув Кимао, пригубила немного. Тот, в свою очередь, лишь усмехнулся.

— Данфейт, после ужина твоя сестра проводит наших гостей на пляж, а ты, тем временем, поможешь Мими с организацией завтрашнего приема. Она не знает, как лучше рассадить гостей, и какие именно цветы ты предпочитаешь видеть на столах. Еще там есть вопросы по меню. В общем, у тебя много дел, моя дорогая.

Данфейт изогнулась на стуле неестественным образом и вперила в отца свои широко распахнутые глаза.