Данфейт

Даниэль Зеа Рэй

– И ты больше не злишься на меня?

– Этого я не говорил, - покачал головой Кимао и провел пальцем по ее губам.

Данфейт распахнула их и потянулась к нему, но он отрицательно покачал головой и усмехнулся.

– Если я поцелую тебя сейчас, это будет означать, что я смирился с тем, что ты готова скрывать от всех наши отношения. А я не смирился, и продолжаю настаивать на своем.

Данфейт склонила на бок свою голову и улыбнулась:

– Спасибо, - прошептала она, прикусывая свои губы.

Кимао

не понял, за что она поблагодарила его. Но матриати смотрела на него с таким воодушевлением, что он сам начал гордиться своей непреклонностью в этом вопросе. Ей важно знать, что он "против". Для нее имеет значение его взгляд на происходящее и нежелание мириться с ее страхом быть отвергнутой собственным отцом из-за него. Только сейчас он прикоснулся к понимаю мира своей женщины и смог, кажется, узреть то, что для всех остальных останется тайной. Она - ребенок, который стремиться к пониманию и любви, но который так и не обрел их в месте, где родился.

В дверь постучали, и Данфейт тут же отскочила от Кимао, перемещаясь в другой конец комнаты.

– Войдите!
– произнес зрячий, и прищурился, глядя на лицо пожилой Мими, "застрявшей" глазами на Данфейт.

– Простите, господин Кейти, но мистер Белови ждет Данфейт в своем кабинете.

– Конечно, я с радостью ее отпускаю!

Данфейт посмотрела на Кимао так, что он чуть было не рассмеялся в голос. Улыбнувшись, матриати кивнула Мими, давая знак, что та уже свободна. Но женщина продолжала стоять в дверях, не намереваясь покидать комнату молодого человека без своей подопечной.

– Увидимся за ужином, - вежливо произнесла Данфейт и, попав в руки Мими, была тут же вытолкнута за двери.

– Ты что это творишь?!
– зашипела нянька ей на ухо.
– Совсем совесть потеряла? Отец, если узнает, что ты ошиваешься в его комнате, с тебя три шкуры спустит!

– Подумаешь, - хмыкнула девушка.
– Мне не в первой!

– Побойся Юги, Данфейт!

– Мими, свои старообрядные штучки можешь оставить при себе. Мы живем в современном обществе, где находиться в комнате с мужчиной наедине не является чем-то зазорным.

– В общественном месте - может быть, но не в комнате, где он живет!
– прошипела няня и отвесила ей подзатыльник.

– Ой!

– Вот тебе и "ой"!

Мими проводила Данфейт до дверей рабочего кабинета мистера Белови, словно боялась, что девушка в последний момент развернется и "сделает ноги".

– Папа? Ты звал меня?
– произнесла Дани, проходя внутрь комнаты, где в последний раз была более пяти лет назад.

– Да, дорогая, - улыбнулся отец со своего рабочего места и подал знак рукой, что дочь может присесть в кресло у окна.

За время ее отсутствия в этой комнате ничего не изменилось. Два кресла, стоящие друг напротив друга, рабочий стол, сделанный на заказ и обитый золотом, стеллажи с книгами и папками, как две капли воды похожими

на обложки рукописей, маленький стол для бухгалтера, который приезжал к ним раз в неделю с докладом, когда отец проводил дома более двух недель подряд.

Отец поднялся со своего кресла и переместился в другое, присаживаясь напротив дочери и закидывая ногу за ногу. Он устремил свой взор к окну, будто бы опасался слишком долго смотреть на нее.

– Как твои дела? Как учеба?

– Все хорошо, папа. Я сдала все зачеты и теперь продолжаю постигать новые науки.

– Мне пришли бумаги о твоем отчислении на прошлой неделе, а на этой неделе меня известили, что семестр ты закончила на положительные оценки. "Положительные", я так понимаю, это не "отличные"?

– Нет, папа.

– Что ж, каждому свое, - вздохнул Белови.
– А так? Чем вообще ты живешь? Твои друзья произвели на меня хорошее впечатление, хотя отношения тех двоих молодых людей, которых ты против моей воли все равно умудрилась поселить в одной комнате, я не приветствую.

– Это их личное дело.

– Согласен. А тианку с деревой почему ты расселила?

– И это ты тоже понял?

– Он смотрит на нее так, что мне даже неудобно становится.

– Это ее воля, папа.

– Да, тиане - мстительные натуры. Будь осторожна рядом с такой подругой. Она будет тебе верна до гробовой доски, но если ты предашь ее - она сама загонит тебя в этот гроб.

Данфейт рассмеялась и сложила ладони лодочкой, глядя на отца.

– А в личной жизни что?

– Ничего, - подала плечами Данфейт.

– Так же, как и у твоей сестры. Пять лет она потратила на этого дереву. И что? Предложения он до сих пор не сделал. Не могу понять, в чем дело, ведь, что греха таить, он должен быть рад уже тому, что такая женщина, как она, тратит на него свое время. Если сравнить их с братом, то внешне он намного уступает ему. Худой, высокий, и этот шрам на брови... Мне страшно смотреть ему в глаза, хотя страшного, вроде бы, в нем нет ничего. Когда мужчина любит, он не тянет так долго с женитьбой. Если за пять лет он не взял то, что ему нужно, значит, это ему не нужно. Вы, кажется, ладите с ним? Почему бы тебе не помочь своей сестре и не намекнуть своему другу, что вечно ждать она не будет?

– Мне?

– Да, тебе. Ты - ее сестра, а с Кимао, кажется, у тебя есть нечто общее. Ему наплевать на общественное мнение, как и тебе. Он не является обладателем выдающейся внешности, как и ты. Тебе может показаться, что это - глупости, но мужчина склонен свободнее чувствовать себя рядом с женщиной, которая не пользуется популярностью среди противоположного пола, нежели рядом с той, на которую смотрят все. Боюсь, что именно по этой причине он медлит. Айрин - это звезда, что сияет на небосклоне, а он лишь один из зрителей, которому она позволила прикоснуться к себе.