Даниэль
Шрифт:
Кинотеатр «Маор» и Лотета, продающий семечки у входа в бумажных кулечках, кричащий: «Кому еще? Кому еще?», что с марокканским акцентом звучало как «Камушо? Камушо?».
Кинотеатр «Рахель» в престижном районе снобов Афридар…
В те времена у входа в кинотеатр стояли добрые-предобрые контролеры. Немного поплакать, немного поклянчить – и вот ты уже в кинотеатре совершенно бесплатно. А деньги остаются на сладости.
Как правило, впечатление от фильма не проходило по нескольку дней. Мы выхватывали пластмассовые пистолеты, как в кино, или
Как просто стало жить сегодня! Просто нажимаешь кнопку на пульте и выбираешь любой фильм!
Садишься в машину, выжимаешь газ – и ты уже в Тель-Авиве!
Нажимаешь кнопку на компьютере, покупаешь билет на самолет, и через пару часов ты уже гуляешь по улицам Москвы, Парижа или Рима.
Все просто, легко и электронно.
Поколение «инстант». При всем обилии самой продвинутой техники и электроники кажется, что жизнь проходит мимо, и мы проходим мимо нее. Нет чувства истинной свободы и ни малейшего шанса уединиться.
Ты находишься под постоянным прицелом внимания, причем с собственного согласия. И если ты отключил телефон, чтобы немного побыть одному, все начинают нервничать и засыпать тебя вопросами, будто ты исчез совсем. Пока ты и сам не начнешь жалеть, что позволил себе уединиться.
Мы жили просто. Поколение простоты. И эту простоту мы любили. Мы любили свою незамысловатую жизнь, и я могу сказать с гордостью, что мы жили. Жили полной жизнью и дышали полной грудью, упиваясь своей свободой.
Я и сейчас при любой возможности с радостью полезу на дерево. И пусть я не кричу «Тарзан под небесами! Не сверкай трусами!». А может, и кричу… С удовольствием срываю шишки с кипарисов и пуляюсь в прохожих. Грешу, воруя апельсины… И все это для того, чтобы ощутить вкус тех счастливый дней.
Да, мы жили просто. Средств не хватало, детей было много, и родителям приходилось тяжело… Но родители, учителя и друзья дарили нам достаточно тепла и прививали ценности.
Мы умели находить радость в мелочах, довольствоваться малым и делиться малым. Потому что уже тогда мы понимали: хочешь ощущать счастье – делись им с другими.
Несмотря на все трудности, мы выросли и стали честными, уважаемыми людьми. Мы умеем дарить. Мы вырастили детей, а кое-кто уже дожил и до внуков.
Мы учились воспитывать детей, прививая им свои принципы, и учили их быть счастливыми, идти своим путем и слушать голос своего сердца.
Надо сказать спасибо нашей замечательной школе – и педагогам, и руководителям, преподававшим нам разные науки и умения. А попутно учили быть вежливыми и любить людей, как праотец Авраам, что отстаивал жизни грешных жителей Содома, не ожидая благодарности. Нас учили милосердию и скромности, как праотец Моисей. Ему было 120 лет, когда он увидел издали землю обетованную. Но он не вошел в нее, потому что согрешил, ослушавшись Господа.
А у наших учительниц есть биометрические паспорта. За пару минут они проходят паспортный контроль, выезжая из страны или въезжая в нее. И не нужно блуждать 40 лет по
Мы, их ученики, смиренно говорим «спасибо» всем. А вам, учительница Нурит – особенно. Ваше чувство юмора расцвечивало уроки. Мы для вас были самым дорогим. Вы научили нас принимать удары судьбы, как Иов, и подвергаясь испытаниям, верить, что все к лучшему. И честно, мы любили и ценили вас. И сейчас ценим. Счастья вам. Господь награждает за безоговорочную веру в то, что он желает для нас только лучшего. Так и вы. Ведь вы хотели, чтобы мы выросли хорошими людьми, потому что знали лучше всех, что «доброе имя лучше хорошего масла».
ГЛАВА 10. «Первый взгляд»
Год или два назад, в пору долгих праздников, когда свободного времени было хоть отбавляй, я читал интересную книгу, проникнутую моралью – «Истории из жизни раввинов».
В одном из рассказов говорится о раввине, жившем много лет назад в одной деревне в Галиции, на территории, расположенной между Украиной и Польшей наших дней.
Раввин отправил своего ученика в Париж собирать пожертвования. За минуту до того, как ученик отправился в путь, раввин попросил привезти ему из Парижа курительную трубку.
Ученик пустился в путь, и вскоре собрал пожертвований больше, чем ожидалось. Вернулся он в деревню, но вдруг вспомнил, что забыл про трубку. Тут же побежал он в табачную лавку, купил хорошую, дорогую трубку и отдал раввину.
Рав осмотрел трубку и сказал: «Она не из Парижа». Ученик ответил: «Уважаемый, это хорошая, дорогая трубка». «Не в трубке дело, – сказал раввин. – Я не хотел, чтобы, гуляя по красивейшим местам Парижа, ты забыл свою маленькую деревню и раввина, который тебя ждет».
Эта история напомнила мне о местах, где я провел свое детство и юность до самой армии.
И мы с моим третьим сыном Озом отправились в путешествие по местам моего детства, Ашкелону – по старым районам, ашкелонскому парку, Афридару – району снобов, по пляжам и дюнам. Съездили и к школе «Йешурун», и к нашему первому дому в Ашкелоне.
Как все изменилось и каким маленьким стало! Наверное, дело в разности восприятия маленького ребенка и взрослого человека.
Когда-то мой дом был для меня целым миром. В нем жила моя семья – родители, братья и сестры, соседи. Мой одноклассник Бебер жил под нами и над нами (как я упоминал, мы получили две квартиры).
У здания было два двора – передний и задний. Была общая прачечная, служившая также игровой комнатой для детей. В ней мы ставили акробатические и цирковые номера.
Прачечная была выстроена из кирпичных блоков. И в каждом блоке не хватало по кирпичу, что создавало поток свежего воздуха для просушки белья. Здание походило на шахматную доску, и для игры в прятки, конечно, не подходило. Белье в нем сушили по очереди. Стирали вручную на ребристой стиральной доске.
Доску ставили в таз с водой и в нем замачивали белье. Использовали хозяйственное мыло «Синтабон для глубокой стирки».