Данте
Шрифт:
— Ого! Пусть-ка попробует!
Епископ Флоренции из рода Тозинги попытался смягчить возникшее раздражение:
— Дорогие друзья, прошу вас, не позволяйте, чтобы вашими душами овладели злость и досада! Господин кардинал желает вам только добра. Вскоре наступит Рождество, и мы опять услышим призыв ангела к миру на земле. И разве не забьются сильнее наши сердца, когда нам будет сказано: «И ваш город должен стать городом мира!» Ну, настолько я знаю своих славных флорентийцев, они раскаются и скажут: «Наши высшие церковные иерархи знают лучше нас, что
— Хватит этой благочестивой болтовни!
Это выкрикнул Корсо Донати, и его многие поддержали.
Кардинал поднялся с чувством уязвленного достоинства и покинул зал. Епископ последовал за ним.
Некоторое время царило замешательство, затем раздался издевательский смех.
Мессер Корсо воскликнул:
— Пусть его уходит! Мы хотим оставаться хозяевами в собственном доме!
— Мне кажется, — заметил принц Карл насмешливым тоном, — что господину епископу следовало бы уточнить свои знания относительно характера флорентийцев!
На следующий день кардинал покинул город на Арно, наложив на него в качестве наказания интердикт [51] . Стоит только закрыть церкви, завесить алтари, запретить крестины и торжественные погребения, как флорентийцы начнут раболепствовать перед Крестом!
ТРЕВОЖНАЯ РОЖДЕСТВЕНСКАЯ НОЧЬ
Камбио да Сесто гордо, с достоинством шествовал по улице, возвращаясь после переговоров с Корсо Донати. Оба предводителя партии черных с удовлетворением констатировали, что многие из их надежд и планов превратились в реальность. Власть белых была повержена, и кардинал д’Акваспарта, который совершенно напрасно пытался возвысить партию белых, опять оказался в Риме неудачником.
51
Интердикт — одна из форм церковного наказания — полное или частичное запрещение совершать религиозные обряды, чтобы принудить к подчинению папской власти.
Правда, им еще было, чего желать. Об этом сер Камбио вообще не решался говорить с Корсо Донати, потому что оба вели себя словно изголодавшиеся лошади, которые стремятся как можно больше ухватить из общей кормушки. Барон Корсо надеялся добиться единоличной власти во Флоренции. Камбио да Сесто не был настолько честолюбивым, он прекрасно знал, что не годится на роль властителя, тем не менее он считал, что его заслуги дают ему право на некий почетный и влиятельный пост. Но поможет ли ему в этом Корсо? Пока глава черных ублажал богатого торговца шелком всякими утешительными словами, но Камбио имел основания не доверять своему могущественному союзнику.
Пусть сегодня царит путаница и неразбериха — ничего, будущее все расставит по своим местам. Сегодня, в канун Рождества, сер Камбио наслаждался славным настоящим. Он благосклонно и снисходительно отвечал согражданам на их почтительные приветствия.
Однако по возвращении домой его ждало разочарование.
— У нас тут молодой Альберти, — сообщила ему жена, — он сидит в комнате с Лючией и, как видно, очень мило с ней беседует.
— Как он осмелился, этот наглец, опять прийти в мой дом?
— Не горячись, — предостерегла жена, — никогда нельзя знать заранее, не понадобится ли он тебе еще раз! Похоже, он запал Лючии в душу!
— В таком случае ей скоро придется выбросить его оттуда!
Когда нахмуренный Камбио вошел в комнату, оба влюбленных поднялись ему навстречу. Особой радости от прихода хозяина дома они не испытывали. Арнольфо приветствовал его очень почтительно, но сер Камбио ледяным тоном ответил:
— Я не думал, что после того, как вы сочли возможным проигнорировать мое приглашение явиться на совещание в церковь Санта Тринита, вы еще раз придете в мой дом!
— Вы должны извинить меня, мессер Камбио, — спокойно ответил Арнольфо, — но за этим отказом не было злого умысла. Сперва я собирался воспользоваться вашим любезным приглашением, но затем произошло нечто непредвиденное…
— Ах вот оно что! Нечто непредвиденное! А я уже было подумал, что дело показалось вам слишком опасным! Ведь вы — хитрая лиса, которая не станет рисковать своим мехом!
От этих насмешливых слов кровь бросилась молодому человеку в лицо, и он ответил, глядя почтенному торговцу шелком прямо в глаза:
— Я не в обиде на вас, мессер Камбио, за незаслуженное подозрение. Но можете мне поверить, если я и испугался, то меня удержал страх нарушить закон.
— О, какой честный, невинный юноша! — ухмыльнулся Камбио.
— Не верьте ему, отец, он откликнулся бы на ваше приглашение, если бы не…
— Если бы не… Что «не»? Что ты собиралась сказать? Давай начистоту!
Арнольфо многозначительно взглянул на взволнованную девушку:
— Молчи, Лючия!
Отец недоверчиво воскликнул:
— За этими недомолвками что-то скрывается… Вы оба в заговоре против меня!
— Вы заблуждаетесь, мессер Камбио!
— Ах, отец, как вы могли такое про нас подумать?
— Тогда говори, что ты собиралась сказать!
— Я только хотела защитить Арнольфо от ваших необоснованных подозрений. Он непременно явился бы на это совещание, если бы не… не получил от меня предостережение.
— Ах, значит, и ты уже вмешиваешься в мои планы, суешь нос в мои дела, дурная девчонка! А вам ее предостережение пришлось как нельзя более кстати — оно помогло вам скрыть свою трусость!
— Мессер Камбио, я запрещаю вам произносить подобные оскорбления!
Хозяин дома поднялся со своего места одновременно с молодым визитером. Лицо его пылало от гнева, и казалось, он готов схватить возлюбленного своей дочери и вышвырнуть его вон.
Но Лючия обвила руками шею любимого. Это заставило обоих мужчин опомниться.