Дао Кенгуру
Шрифт:
– А-а, понятно. Ну, про это я, пожалуй, не буду сообщать Памеле.
…
23 сентября, 19:00. Руины канадского блок поста у северного края Длинной дамбы.
Капитан Бэбкок потормошил майора за плечо.
– Рич, прекрати грузить на себя. Ты же понимаешь: нас подставили.
– Да, – подтвердил Уоткин, – нас подставили. Но, понимаешь, Чак, если бы я не наделал ошибок, наши парни были бы живы.
– Вот что, Рич, – сказал капитан, – когда мы вернемся, я поеду всем сообщать, а не ты.
– Нет, Чак, это моя работа.
– Слушай, Рич, если бы это была просто твоя работа, я бы не лез. Но ты это уже сейчас пропускаешь через все
– А ты? – спросил майор.
– А мне уже все равно. Знаешь, Рич, я тут насмотрелся такого, что мозги остекленели.
Майор Уоткин покачал головой, а потом предложил.
– Давай, выговорись, легче станет.
– Да, пожалуй, – согласился Бэбкок, – в общем, эти четверо нези, которые разбираются в карьерных бульдозерах, развернули машины и поехали по дамбе, опустив ковши. Они отгребали все, что там лежало, налево, и сбрасывали в океан. Мертвых, раненых, без разницы. Что-то попадало под гусеницы… А мы ехали за ними по всему этому. Мне приходилось рявкать на наших парней, чтобы они не раскисли к черту. Потом подошли десантники – рпонге. Я сам не люблю мусульман, но эти… Они убивали вообще всех!
– Ты думаешь, – спросил майор, – это просто нелюбовь к мусульманам?
– Нелюбовь? – капитан хмыкнул, – Нет, бери выше. Зоологическая ненависть!
– Твое мнение понятно. Тогда объясни, почему нези спасли Анвара?
– Рядовой Анвар жив? – удивился Бэбкок.
– Да, Чак. Меганезийцы вытащили его и Башира из-под кучи камней. Увидели рукав униформы с канадской нашивкой, разобрали кучу… Башир был уже мертв, а Анвар оказался живучим парнем. Кстати, у меганезийцев отличная военная медицина…
– Я уже заметил, – сказал капитан, – но эта история не из той обоймы. Меганезийцы не знали, что Анвар мусульманин. Подумаешь, он цветной. Они сами почти все цветные.
– Они знали, – ответил майор Уоткин.
– Вот, дьявольщина… – протянул капитан, – тогда как все объяснить?
– Не знаю. Кажется, мы опять чего-то не понимаем. Кстати, объясни, что случилось с пакистанским майором Мустафой?
Капитан Бэбкок вздохнул и скривил губы.
– Извини, Рич. Понимаешь, после того, как нашу позицию обстреляли из минометов, я зашел в будку, куда мы заперли Мустафу. Просто, проверить. Так, этот ублюдок нагло улыбался: мол, вы мне не можете ни хрена сделать. А я только что застегнул мешки с нашими парнями… Короче, я вытащил пушку и стрельнул Мустафе между глаз, и все. Прибежал лейтенант Черри, и говорит: «О, черт! Надо это оформить военно-полевым судом». Он вспомнил что-то такое из кино. Лейтенант Дэфф сначала предлагал просто бросить пакиса в океан, мол, черт знает, куда делся. Мы обсудили, и поняли, что кто-нибудь из парней наверняка проболтается. И решили это оформить, как говорил Черри.
– Вы мудаки, все трое, – тоскливо произнес майор, – ты хоть понимаешь, что теперь мы виноваты во всем этом дерьме? В расстреле на дамбе, в зачистке поселка, и один дьявол знает, в чем мы еще виноваты!
– То есть как – мы?! – возмутился капитан, – Это ведь сделали нези!
Ричард Уоткин покачал головой.
– Нет, Чак. Есть такой принцип: «кто шляпу стибрил, тот и тетку пришил».
– Что-что?! Какая, в жопу, шляпа?
– Это, – пояснил майор, – из «Пигмалиона» Бернарда Шоу. Классика! Просто, включи голову! Мы почти сто дней рулили на Тинтунге, а нези прикидывались черепашками, втянувшими голову и лапки в панцирь! Они закрылись в стенах своих ПуЛоу, и не мешали нам ни в чем! Они даже стали нам содействовать! Мы хотели, чтобы они начали диалог с мусульманами, и мэр Ксиан согласился. Мы хотели обыскать дикарей-рпонге, и мэр Ксиан все устроил. Как я не догадался, к чему это?..
– Рич, я не
– Что тут понимать, Чак? Все просто, как гвоздь! Мэр Ксиан все это время вел игру, он четко передвигал фишки, и построил такую позицию, в которой мы, уже ослабленные ротацией, оказались между обнаглевшими исламистами и оскорбителями ислама! И я вынужден был официально просить у него силовой помощи против мусульман! Он не оставил мне другого выхода! Мусульмане перестреляли бы нас к чертовой матери!
– Ты действительно официально попросил, чтобы меганезийцы напали на мусульман?
– Да, черт, возьми! А они только этого и ждали! У них все было отрепетировано! Ты же понимаешь: чтобы так быстро убить в полевых условиях десять тысяч человек, нужен детальный план и подготовка! Но со стороны все выглядит так, будто это мы устроили Варфоломеевскую ночь! И расстрел долбанного майора Мустафы – последняя точка в доказательстве того, что этническую чистку провели именно мы, а не меганезийцы.
– Черт… – капитан Бэбкок вздохнул, – и что теперь делать, Рич?
– Не знаю, Чак! Но надо что-то придумать, прежде чем выходить на связь со штабом Тихоокеанской Миссии, иначе мы рискуем надолго угодить за решетку.
…
Атолл Аитутаки (южные острова Кука). 24 сентября, утро.
За полгода, проведенные на атолле Аитутаки в «Западном Сити» (если можно так назвать городок с населением полторы тысячи человек), спецагент Джоан Смит (она же археолог Джоан Смит) перезнакомилась почти со всеми жителями. С кем-то она даже побывала в экспедициях на юг океана, а с кем-то подружилась. Можно сказать, что спецагент Смит научилась неплохо чувствовать социальное настроение, поэтому, когда большая часть молодых резервистов вчера вдруг исчезла, ей стало ясно: скоро произойдет «заваруха».
Пока Смит гадала, где именно это случиться, настало утро 24 сентября, и на E-mail (не обычный, разумеется, а специальный, защищенный дюжиной криптопрограмм) упало сообщение-приказ из Лэнгли:
«Спецагенту Кенгуру – немедленно по получении вылететь на атолл Тинтунг, провести осмотр на месте, составить характеристику ситуации, сформулировать рекомендации, переслать в центр отчет по установленной форме до 19:00 по Гавайскому времени».
Джоан Смит сразу метнулась на южный причал, где была тусовка авиа-рикш, и просто знакомых авиа-любителей, но… На Тинтунг все лететь отказывались: по этому атоллу полиция Конфедерации Меганезия только что объявила «оранжевый уровень угрозы». Теоретически, это не означало жесткого запрета полетов на Тинтунг, это было просто предупреждение: кто полетит – тот, скорее всего, получит проблемы на свою задницу. Лишние проблемы никому были не нужны. А часы тикали. Было 10 утра, через 9 часов надлежало отправить в Лэнгли отчет с фото, а ведь от Аитутаки до Тинтунга 1200 км. Примерно 3 часа на обычном авиа-такси, или 2 часа на чем-то скоростном. Можно за 6 часов долететь на своем, недавно купленном автожире, но это будет экстрим. Джоан поставила границу: «если к полудню ничего не найду – полечу сама». Неизвестно, чем обернулся бы такой ее полет-соло, но ему не суждено было состояться, За полчаса до «границы» к Джоан подошел некий персонаж…
…Это был то ли мексиканец, то ли маори, лет 45 или чуть больше, невысокого роста, худощавый, одетый в джинсы, жилетку и широкополую шляпу. Впрочем, шляпа была заброшена за спину. Персонаж с любопытством глянул на ее плакатик с надписью:
«Мне надо в Лантон. За скорость доплачиваю».
– Хэх! Сеньорита, вы, правда, хотите на Тинтунг прямо сейчас?
– Да, и чем быстрее, тем лучше, – ответила она.
– ОК, – он кивнул, – будем там через два с половиной часа.