Дао настоящего менеджера
Шрифт:
Итак, Толик снова просвистел мимо меня и Валерий Александрович с дистанционного пульта выключил музыку и включил свет (последняя асана — шавасана — это поза расслабления, или трупика, по научному. Поэтому здесь требуется медитативная музыка и темнота).
Народ, щурясь друг на друга и на лампы, начал возвращаться к жизни.
— Валерий Александрович, — заныл кто-то, — так мы будем после Нового Года здесь заниматься? Или всё-таки выгоняют нас?
Наш гуру, сидевший в позе лотоса, открыл глаза и принял задумчивый вид. Я поспешил обрадовать
— Братва, — сказал я, — тучи рассеялись. Злодеи пропали и больше не претендуют на нашу жилплощадь.
Так-то я конечно немного поторопился, как обстоит сейчас ситуация со злодеями мне было ещё неизвестно. Но я понадеялся на опыт и хваткую натуру отставного полковника КГБ. Если Григорьич пообещал, значит сделает.
Братва посмотрела на меня с уважением, а Валера с удивлением, и надеюсь, хоть с какой-то толикой благодарности.
— А что за кенты вас прессовали? — спросил Толстый Толик, — меня, вот, тоже год назад с аренды какие-то гомосеки выгнали.
Блин, да они повсюду! Кто бы мог подумать, что и Толик стал жертвой этой злобной мафии?
— Толя, что это за слова! — пихнула его в бок соседка, крашеная блондинка под сорок лет, — выражайся прилично, здесь всё-таки дамы.
— А кто они ещё? — возмутился Толстый Толик, — я уже ремонт в помещении сделал и оборудование завёз, а они: «выметайся, у меня папа генерал из наркоконтроля».
— Так, ты это в переносном смысле, — я облегчённо вздохнул, — хотя, да, менты — они иногда бывают настоящими… ну, ладно, ладно дамы, не буду говорить.
— Нет, ты всё-таки расскажи, — пристала блондинка, — про тех, кто Валерия Александровича обижал.
Я уже раскрыл рот, чтобы в подробностях описать операцию против злодейской троицы и их миньона, но встретив чистый и наивный взгляд Олиных глаз, остановился. Этак я всю романтику вышибу из нашего пока ещё несостоявшегося сближения. Пусть, лучше этого ангела с третьим размером не коснутся, как говорил Максим Горький, «свинцовые мерзости жизни».
— Да, ничего такого сверхъестественного, — скромно сказал я, — просто этим людям сделали предложение, от которого невозможно было отказаться. И теперь на наш зал никто не претендует.
Лучше остаться таинственным героем. Ну, кому нужна мерзкая правда жизни, а вот загадочность и таинственность всегда привлекают женщин, это же азы их психологии.
Примерно на этом месте таинственного героя взял под ручку его духовный учитель.
— Расскажи-ка мне поподробнее, что ты там устроил, — попросил он меня в полголоса, отводя в самый дальний уголок зала для занятий, — а то мне этот товарищ тоже уже звонил.
Мы уселись на стопку сложенных ковриков и Валерий Александрович, вручил мне пластиковый стаканчик с каким-то хитрым травяным настоем.
— Сыворотка правды? — пошутил я, — чтобы я выложил все детали, как я разбил вражескую интригу?
Гуру хрюкнул от смеха и чуть не подавился своей порцией.
— Это просто чай Лёша, — отдышавшись, — мы здесь не
— Каких, таких? — с подозрением спросил я, но чая отхлебнул, — этот товарищ по телефону, что-то говорил про меня?
Если этот Вовка пожаловался, что ему незнакомые люди за одну неделю два раза голову об стену выравнивали, то мой святейший наставник наверняка мои способы не одобрит.
— Про тебя, — Валера сделал паузу, — нет. Сообщил просто, что очень сожалеет, извинялся долго. Просил про колёса простить, потому что студент и денег нет. Ну, пришлось простить раскаявшегося грешника.
— Стипендию пусть тащит, — сказал я, — почку пусть продаёт. Добрый вы человек, Валерий Александрович.
— Ну а как же Лёша? Не отвечать злом на зло — это не только христианская традиция, — с укором сказал Валера, — зачем отягощать свою карму ответными плохими поступками?
Я подумал, что Боре с его Петровым небольшое утяжеление кармы на фоне их биографии, в общем-то, уже не повредит. А Валере не повредит узнать, какие прекрасные личности хотели выкинуть его на мороз в кратчайшие сроки.
— Так что, если бы они её не отягощали, то тогда бы выехали мы отсюда через неделю, — закончив своё повествование, вполне резонно возразил я, — вот, вы сэнсэй, всё в духовном росте, а в обычной жизни… — я чуть было не сказал «дурак дураком», но вовремя оттормозился. Хотя, Валера, наверное, бы и не обиделся, он у нас такой.
— Ты, наверное, хотел сказать «непрактичный»? — осведомился гуру.
Я неопределённо пошевелил пальцами, что да, примерно так я и хотел его охарактеризовать.
— Но, несмотря на мою, как бы, непрактичность и оторванность от обычной жизни, — очень тонко улыбнулся Валерий Александрович, — проблема ведь решена. Правильно? Каким-то, неважно каким, способом ситуация изменилась в нужную нам сторону.
— И в этот момент ученик слушая своего учителя, просветлился, обрёл Дзен, — в тон гуру произнёс я, — и постиг суть вещей.
— Хорошо бы было, — вздохнул гуру, — но ты же ведь снова устремишься вертеть колесо Сансары.
— А что делать, — в свою очередь вздохнул я, — поднялся, зажрался, облажался — это наш традиционный национальный путь. Но мне надо хотя бы первую часть выполнить, остальные необязательно. Зато потом, обещаю — стану просветлённым человеком. Открою для вас зал — в десять раз больше этого.
— Мне и этого хватит, — скромно сказал Валерий Александрович.
— Расти же надо, расширяться, — озадачился я тем, что гуру совсем не понимает элементарных экономических вещей.
— Хорошо, допустим, — согласился Валера, — открыли мы зал в десять раз больше этого. А дальше что?
— Филиал в Индии? — предположил я, — и вытеснить, так сказать, окончательно исконных конкурентов?
— И?
— Ну, маэстро, как же вы не понимаете? — удивился я, — больше зал, больше людей, больше денег. Соответственно — ещё больше зал, ну и так далее… Это же бизнес.