Дар белого астронавта
Шрифт:
В сарае было сумрачно, пахло плесенью и краской. В углу были свалены поломанные стулья, парты, столы, ржавые ведра, бочки, связки старых тетрадей.
— Тут, — указал Генка пальцем на середину.
— Что? — не понял Макар.
— Сгружай свои десять тонн. При мне будешь, или мне выйти?
— Оставайся, чего там… — Синицыну надоело творить чудеса в одиночку. Когда кто-то рядом, интереснее…
Он хлопнул в ладоши:
— Десять тонн металлолома чтобы были здесь, как дома!
И
— Не-ету! — прошептал Генка и толкнул плечом Синицына. — Может, что неправильно сказал в заклинаниях?
— Да нет, все правильно! — протестовал Макар. И он опять хлопнул в ладоши. — Не успею моргнуть глазом — тоннам всем явиться разом!
Снова пусто. У Синицына волосы зашевелились на голове. Значит, он уже не волшебник? Кончилось все… В отчаянии он привычно крикнул:
— Две порции мороженого!
В руках появились вафельные стаканчики, наполненные снежно-белым мороженым, как он любил, с верхом. Один стаканчик он протянул Генке.
— А металлолом почему-то не появляется, — озабоченно сказал Генка. — Может, волшебники его не собирают?
— Наверное! Ну да! — Синицын поперхнулся. — Что они — пионеры, что ли?
Некоторое время они с аппетитом уплетали мороженое.
— Ладно, давай хоть тонну, — вздохнув, попросил Лысюра.
— Попробую. — Синицын хлопнул в ладоши: — Появись-ка здесь хоть тонна металлического лома!
— Эх! Даже тонну пожалели! — ударил в отчаянии шапкой о землю Генка. — Жмоты несчастные, а не волшебники! — И ехидно заметил: — А чайник, один-единственный чайник они дадут?
Синицын вяло запросил чайник. И вдруг оба испуганно отпрыгнули в сторону: на землю шлепнулся чайник.
Лысюра схватил его и жадно ощупал:
— Новенький, никелированный, — и заорал в угол, словно там кто-то прятался: — Эй, нам новых чайников не нужно, только старые, с дырками подавай!
И эта просьба была удовлетворена: появился старый, весь в ржавчине и с дыркой на боку чайник.
Синицын осмелел:
— Еще три чайника!
— Есть! — взвизгнул Генка. — Давай, проси еще десять. Еще!
Он едва успел отскочить, сверху градом посыпались чайники.
— Ур-ра! — вошел в азарт Лысюра. — Требуй двадцать!
— Может, чайников хватит? — возразил Макар. — Попросим что-нибудь другое, утюги, например.
— Можно утюги, — согласился Генка, — они тяжелые.
— Двадцать утюгов! — хлопнул в ладоши Синицын, и в ту же секунду раздался отчаянный вопль Лысюры.
Он подпрыгнул, задрав лицо с зажмуренными глазами к потолку и держась двумя руками за ушибленную ногу
— Смотреть надо! — орал Лысюра невидимым волшебникам. — Швыряете куда попало! Техники безопасности не соблюдаете!
Синицын утешил его:
— Скажи
Лысюра заковылял к бочке, уронил ее набок и залез внутрь:
— Теперь проси хоть танки!
— Нет, я кастрюли попрошу, — решил Синицын.
В самый разгар «сбора металлолома» заскрипела дверь и в сарай вошел дед Цыбуля.
— Это что за шум? — прошепелявил он — То вроде ладоши хлопают, то по крыше бегают, то вроде как гром гремит. Металлолом перебираете?
Он прошел взад-вперед, приглядываясь к куче ржавого старья.
— Много нанесли. Молодцы! — Старик подобрал с земли чайник, который «прилетел» самым первым — А этот чайник еще послужит. Добрая посудина. Ишь, кто-то выкинул. А ты чего в бочку залез? — спросил он у Лысюры и не дождавшись ответа, ушел, пообещав принести взамен чайника пилу без ручек.
— «Еще послужит!» — передразнил Генка. — Совсем новенький чайник! Поживился дед.
Они стояли перед горой разного металлического хлама.
— Хватит, наверное? — решил Синицын. — Здесь уже больше десяти тонн.
— Почему же они сразу не дали десять тонн, а по частям? — задумчиво произнес Лысюра.
— У них, наверное, весов не было, — пошутил Макар.
И оба захохотали над простаками-волшебниками, которые не смогли определить на глазок, сколько металлолома потребуется на десять тонн.
…Сообщение Лысюры о том, что у них уже есть десять тонн, не вызвало восторга. В классе воцарилась полная тишина.
Потом Живцов недоверчиво сказал:
— Этого не может быть.
И весь класс подхватил:
— Враки!
— Без паники, без паники! — поднял руку Лысюра. — Ну чего кричите? Пойдемте, я вам покажу…
И он стал пробираться к выходу. Четвертый «А» повалил за ним.
У сарая Генка остановился.
— Здесь все свои? — он встал на цыпочки. В задних рядах топталось несколько третьеклассников, из любопытства увязавшихся следом. — Гоните их в шею! — приказал Генка.
Когда приказание было выполнено, староста широко распахнул дверь сарая:
— Смотрите! Вот наши десять тонн.
Передние замерли у входа, но под напором задних протиснулись в сарай. Стали разглядывать ржавые вещи.
— Кто это собрал? Кто? — слышались то и дело восклицания.
Лысюра выпятил грудь.
— Много будете знать — скоро состаритесь. Самое главное — наш металлолом, наш, понимаете?
Под его нахальным взглядом кое-кто опустил глаза или отвел их в сторону.
— Чего же, понятно! — хмуро бросил Живцов. — Только никто из наших ребят его не собирал, и мы не будем считать эту кучу своей. Это нечестно.