Дар белого астронавта
Шрифт:
— Живцов!
Зина неохотно пошел к доске.
— Что с тобой, Живцов? — заинтересовалась учительница.
— У него мама заболела! — сказал кто-то. — В больницу ее положили.
— Что с ней? — сочувственно спросила Нина Борисовна.
— Не знаю, — потупился Зина. — Сегодня пойду ее проведать…
— Может быть, ты не готов? — предположила учительница. — Тогда я спрошу тебя в другой раз.
— Нет-нет! — Живцов так замотал головой, что чуть очки не слетели. — Я… я все выучил.
Действительно, урок он знал хорошо. Без запинки рассказывал
— Садись, — сказала довольным голосом учительница. — Отвечал ты прекрасно.
Генка с нетерпением ждал этого момента. Он так и ерзал на месте. «Ага, значит, ручка волшебная! Сейчас ты за все ответишь, Живцов! У тебя пропадет охота указывать мне, Лысюре, что делать и чего не делать. Да и кто тебя будет слушать, двоечника? Отныне ты не будешь вылезать из двоек, и тебя постоянно будут разбирать на советах отряда и дружины. Ставлю тебе первую двойку, Живцов. Она, конечно, может стать последней, если ты вовремя одумаешься и не будешь перечить мне, старосте Лысюре…»
И он безжалостно нарисовал у себя в тетрадке двойку. Двойка была жирная, вызывающая. Генка несколько секунд любовался ею, потом с интересом посмотрел на учительницу.
А Нина Борисовна с изумлением увидела, что ее рука поставила Живцову «2».
«Что я делаю?» — ужаснулась она. И сказала растерянно:
— Двойка…
— Как двойка? — ахнули в классе.
Зина расстроенный сел за парту.
Макар обернулся и заметил торжествующее лицо Генки Лысюры, белую ручку с золотым пером. Как молния озарила его догадка. Он вскочил.
— Это все Лысюра! — крикнул Макар, указывая на старосту. — Это он ставит оценки волшебной ручкой!
Никто ничего не понял, все уставились на Синицына в изумлении. А он подскочил к старосте и схватился за ручку.
— Отдай! Ты делаешь зло! Ты негодяй!
— Не трожь! — запыхтел Лысюра.
Они дергали ручку каждый к себе. И та вдруг начала вытягиваться, покрываться черными узорами. Бывшие друзья в испуге выпустили ее. Она упала на пол, свернулась гибкой змеей, задымилась и пропала.
Все как будто очнулись от глубокого сна. С недоумением посмотрели друг на друга Лысюра и Синицын. «Почему это я стою посреди класса?» — подумал Макар и пошел на свое место. Зина Живцов снял очки и почувствовал на щеке что-то мокрое. Он провел ладонью по лицу. Слезы? Откуда они? Зина достал платок и поспешно вытер их, чтобы никто не заметил.
Нина Борисовна скользнула взглядом по списку. Так, спрошены уже двое: Чепурова и Живцов. Как всегда, Чепурова получила тройку, а Живцов молодец, хоть и заболела мама, ответил на пятерку.
— Теперь к доске пойдет Синицын, — объявила Мина Борисовна. — Он расскажет, как добывают нефть.
Макар вышел, привычно открыл рот и замер… Он ничего не мог сказать, ни слова. Это было невероятно!
«Как же я забыл, — мелькнуло в голове, — что теперь нужно самому учить уроки… Не подготовился!»
— Ну что же ты? — повернулась учительница. — Рассказывай.
— Нефть… —
Он тянул время, ожидая, что, может быть, кто-нибудь сжалится над ним и подскажет, но все спокойно смотрели на него. Кто же станет подсказывать отличнику, лучшему ученику класса?
— Синицын! — сделала большие глаза Нина Борисовна. — Ты не знаешь урока?
— Я… ммм…
— Ну, тогда расскажи, что такое нефть, — учительница попыталась спасти лучшего ученика класса.
У него перед глазами замелькали от напряжения красные круги. Потом он мысленно увидел асфальтированную дорогу. В отчаянии Макар выпалил:
— Нефть — это… ну, мазут. Добывают его из асфальта.
И тут же с ужасом замолчал. Он вспомнил вдруг, что такое нефть и как ее добывают.
Полузабытые страницы учебника стали всплывать в памяти…
Но было поздно.
— Садись, два! — сказала, как выстрелила, Нина Борисовна.
Синицын, остолбенев, смотрел, как рука учительницы выводит в журнале двойку. И странное дело: он вдруг обрадовался. «Значит, действительно кончилось волшебство, — подумал он с облегчением. — Теперь самому придется все делать. Жизнь снова будет интересной!» И Синицын неожиданно для себя самого сказал учительнице:
— Спасибо!
Нина Борисовна нахмурилась:
— Ты еще и паясничаешь?
— Нет, я не паясничаю! — покачал головой Макар. Ну как объяснить, что он действительно рад этой двойке? С нее начнется новая жизнь. Ведь это должно быть радостно — самому добывать свои знания! Может быть, он станет таким же ученым, как тот, на планете Свет Разума? Ведь даже там, в этой волшебной стране, тот, кто хочет получить больше знаний, должен учиться сам.
— Садись, — сказала учительница.
Подарок из Арктики
Мама открыла дверь с таким счастливым выражением лица, что Макар сразу догадался:
— Письмо от папы?
Она не успела ответить — появился сам папа! У Синицына перехватило дыхание.
Он бросился к отцу и почувствовал, что летит вверх, под потолок… Отец тормошил Макара:
— Большой какой стал, а! Скоро отца догонишь!
Он посадил его к себе на плечо и пробасил:
— Ну-ка, пошли, я покажу тебе кое-что…
Опустив Макара на пол, он с таинственным видом вытащил из чемодана тяжелый костяной рог.
— От слона? — ахнул Макар и еле удержал в руках подарок.
— Нет, моржовый клык. А теперь смотри, какая здесь картина вырезана. Это наш радист Алеша постарался для тебя. Молодец, говорит, у тебя сын — отличник!
Макар увидел маленькие домики среди бескрайнего ледяного поля. Рядом крошечные фигурки зверей. У их ног еще более крошечные собаки с хвостами-крючочками. Среди торосов брел белый медведь, еще дальше, у полыньи, лежал тюлень. А над всем этим в небе переливалось северное сияние. Макар ни разу не видел северного сияния, но хорошо представлял его себе по рассказам и письмам отца.