Дар Демона
Шрифт:
– Мэль, радость моя, ты что, ревнуешь?
– Арон медово ему улыбнулся.
– Уверяю, милый, для этого нет причин.
Мэа-таэль резко, словно его ударили, отшатнулся; потом зло сплюнул:
– Бесов извращенец!
– и, развернувшись, зашагал прочь, делая вид, будто не слышит смех Тонгила. К демонам этого мага! Ведь знает же прекрасно, как Мэля раздражает подобное!
"Знает, поэтому и продолжает", - подсказал рассудительный голос логики, который полуэльф, все еще кипя от возмущения, тут же заставил замолчать.
*****
–
– неуверенно поинтересовался Сэймин, когда Тонгил перестал смеяться. Было заметно, что последняя фраза Арона выбила из колеи не только Мэля.
– Моему другу пора научиться контролировать эмоции, - пробормотал воин.
Дневник прежнего Тонгила мало говорил на тему личностных отношений, поэтому реакция Мэля оказалась для северянина изрядным облегчением: хотя бы с полукровкой его связывали чисто дружеские, без всякой двусмысленности, отношения.
Вчерашняя фраза пажа о наложнике княжеского рода все еще неприятной занозой сидела в сознании наравне с воспоминанием об эльфенке в его постели. Оставалось надеяться, что это хотя бы один и тот же мальчишка.
Отчего бы прежнему Тонгилу было не довольствоваться симпатичными служанками, или, если уж на то пошло, завести гарем из прекрасных невольниц? Но нет, магу требовалось оригинальничать. А теперь его наследство досталось Арону, никогда не чувствовавшему склонности к собственному полу.
– Боюсь, меня уже начали искать, - Сэймин виновато пожал плечами.
– Благородный тар Аримир, заканчивая молитвенные чтения, всегда требует лекарства.
Арон кивнул и вежливо попрощался с южанином, который, по его словам, являлся лекарем.
Тар Аримир, назначенный, благодаря дальнему родству с киретским князем, главой посольства, был свято уверен в наличии у него десятка неизлечимых заболеваний и потому тратил немалые деньги на редкие травы и лекарства. Отправляясь в дальний путь, он не мог не захватить своего лекаря, не особо интересуясь желанием того ехать в столь "неоднозначное" место.
Сэймин оказался человеком словоохотливым и успел рассказать Арону немало интересного, случившегося во время путешествия. О чудовищах, живущих на Рисских болотах, которых ему удалось увидеть краем глаза в отдалении, - и слава Богам, что только так! О волчьей стае, всю последнюю неделю путешествия неотступно следовавшей за ними. О неожиданном разливе реки, из-за чего количество собранной дани сократилось на добрую треть...
Впрочем, жизнь давно приучила северянина не верить людям на слово. Киретцы пробудут в замке до тех пор, пока Великий Тонгил не позволит им отправиться восвояси, - для выяснения деталей времени достаточно. А заниматься этим станет Мэль. Дневник мага без всяких экивоков назвал полуэльфа отвечающим за деятельность немалой шпионской сети. Это казалось странным, учитывая импульсивность полукровки; с другой стороны, мог ли Арон достоверно определить характер своего вроде бы друга на основании двух коротких встреч и одного сна?
*****
Третий день Солнечной недели. Бесконечно длинный гимн, да еще на архаичном аккейском языке,
Увы, мечта о большом кувшине с прохладной водой, способной облегчить страдания высушенного горла, мечтой так и осталась. Кувшин в комнате нашелся, но пустой. Ресан вполголоса произнес слова, которые отпрыску порядочной семьи знать не полагалось, и отправился за водой.
Еще будучи в покоях тара Аримира, юноша углядел из окна кусочек внутреннего двора восточной башни, и в нем - колодец. У колодца толпились слуги, там же играли их дети, еще слишком маленькие, чтобы помогать родителям, но достаточно большие, чтобы мешать остальным взрослым. В замке отца Ресана семьи слуг жили в отдельных постройках у самой крепостной стены, без серьезной надобности к главному зданию соваться не смели. Здесь оказалось не так.
Юноша уже собрался выйти из лестничного прохода на внешний простор, когда заметил черноволосого полуэльфа, так неудачно встреченного в замке. Тот стремительно шагал по выложенному камнем двору и выглядел недовольным. Ресан задумался, кем полукровка мог быть: держался тот с привычной властностью, которая появляется только от многолетней привычки отдавать приказы, а камень на единственном перстне стоил больше, чем вся кипа драгоценностей, коей увешался благородный Аримир, нынешний хозяин юноши.
Неожиданно несколько малышей оставили игру и побежали к полукровке. Самой быстроногой оказалась маленькая чернокосая девочка. Мгновение - и она уже обхватила ручонками ногу полуэльфа и, запрокинув личико, начала что-то лепетать. К огромному удивлению Ресана, тут же представившего реакцию отца на подобное поведение детей прислуги, полукровка не разозлился. Наоборот - наклонившись, подхватил ребенка на руки; мрачное лицо осветилось улыбкой, потеряв эльфийскую холодность и став совсем человеческим.
Остальные дети вели себя не столь нахально, как девочка, к полуэльфу не липли, но собрались вокруг и галдели, как стайка голосистых желтокрылок. А тот, казалось, и впрямь был не против пообщаться с малышней. Лишь несколько минут спустя мужчина с видимой неохотой опустил черноволосую кроху на землю, пригладил ей косички, потрепал по вихрам еще пару мальчишек. Гримаса недовольства на лицо полукровки больше не вернулась, теперь он выглядел спокойным и сосредоточенным. Минута - и его высокая фигура исчезла из вида, скрывшись за угловым выступом башни.
Ресан еще некоторое время смотрел вслед полуэльфу. Богат, имеет право раздавать приказы и при этом позволяет детям прислуги ластиться к себе... Или здесь, у Тонгила, даже нобили ведут себя неправильно?
Выждав для верности еще немного, Ресан подошел к колодцу. Вода, как он и представлял, оказалась невероятно вкусной. Каменные своды замка давили на плечи Ресана, пытаясь пригнуть к земле, и только сейчас, оказавшись под ясным небом, юноша понял, как тяжело было находиться внутри. Возвращаться в тесную комнатушку для посольских служек? Вот уж нет! Да и с местной прислугой не помешает завести знакомство.