Дар Дерзкий
Шрифт:
– Если потребуется разведать дорогу, – продолжил шарки, – можешь высылать какора вперед. Ты будешь видеть все, что видит он, если наденешь маску.
– Маску?
– Наглазник. Согни левую руку в локте. На уровне пальцев в боковине латнира есть углубление… Да, чуть ниже. Хорошо. Нажми его когтем.
Дар последовал советам, и к ребрам откинулась узкая крышка, за которой обнаружилась продольная щель.
– Достань устройство для глаз. Надень.
Странное темно-серое приспособление отсвечивало, как новая резина, испещренная неровными кружками более темного цвета. Выпуклость
– Отлично, – сказал Карасс. – Наглазник контролируется движениями щек и бровей. Используется, как пространственный навигатор. Там уже встроена детальная карта местности. Но также это управитель функций какора, Ограниченная логика микро-шарки.
– Что может эта штука? – заинтересовался Дар.
– Видеть вдаль. Общаться с другим владельцем сходного устройства. Давать команду какору.
– Круто! – наглазник включился сразу после «примерки», и теперь Дар с интересом разглядывал через него медблок, постепенно привыкая, что приближение вызывалось движением, будто нахмуриваешься, а отдаление – подъемом брови. Видимость была четкая и, кажется, с оптической подсветкой.
– Что с броней? – спросил он, продолжая упражняться.
– Наглазник сам заряжается внутри латнира, – продолжил Карасс. – Я уже сказал корхогг-хозяину, что укрепил его латнир. Подсажен также минимальный слой шарки, но его полная функциональность далека от завершения. Требуется ли тебе одежда для выхода в Ледяной Простор?
– Нет, большие костюмы пока оставим в стороне. Мне нужна простая персональная защита.
– Латнир хозяина укреплен.
– Это я понял. Но латнир только сзади.
– Латнир – это общее название. Изменение коснулось всего, что содержит костную ткань.
– То есть, эти пластинки на руках способны выдержать лучевой удар?
– Пока еще нет, но шарки будет расти. Сейчас они просто стали гораздо крепче.
– Спасибо и на том… – Дар был немного разочарован… Почему-то ожидал большего от технологии Древних. И, в то же время, его тангровую часть переполняла благодарность – чувство, которое положено было бы испытывать по отношению к живому существу, а не к счетчику, сделанному из камня. Пусть даже очень крепкого и умного камня.
– Когда ты намерен отправиться на задание?
– У меня нет времени, чтобы ждать. Мне постоянно кажется, что я уже опоздал. – Дар тряхнул головой, поднимаясь с латнирного лежака. – Сейчас я иду в Царакклан. А после – сразу в путь!
– Отличное решение, хозяин. Какор будет подготовлен к этому времени. Я проинструктирую его познакомить тебя со всеми его функциями.
Дар повернулся, чтобы идти.
– Погоди, это не все, что ты должен учитывать.
– Говори.
– Помни о недавних рывках времени! – голос шарки понизился. – Будь в самом настороженном из своих состояний. Потому что где-то поблизости могут оказаться реццы!
– Что? – Дар невольно отшатнулся. – Ты говоришь о реццах, что
– Реццы никогда не работают.
– Кто же трудится на этой базе?
– Шарки, конечно.
– То есть, она не населена? Кто же нападет на меня?
– Что имеет в виду корхогг-хозяин?
– На Архе находятся живые существа? Или только механизмы?
– Там находится шарки. Это обязательный достаточный минимум.
– Я имею в виду – живые, ходячие? Как тангры или реццы?
– Разве живые – только ходячие? – вопросом на вопрос ответил шарки. – Живые, значит индивидуально мыслящие и способные к развитию существа, обладающие личными уровнями свободы и ответственности. Шарки превосходно подходит под это определение!
– Постой, – Дар осознал, что внезапно оказался на шаткой почве ксенологии. Здесь легко можно было споткнуться о моральные или интеллектуальные разногласия между расами. А обижать шарки ему совсем не хотелось. – Возможно, я ошибаюсь. Скажи, как удалось наделить камень такой разносторонней способностью мыслить?
– Ты разве не понял еще? – рассмеялся Карасс. – Шарки – только форма. Туда заливается душа умирающего дэхра.
Дар замер, потрясенный.
– Значит, ты тоже когда-то был живым, ходячим существом?
– Опять ты об этом… Да, если тебе угодно так это называть.
– А теперь…
– А теперь я шарки. И мне это нравится.
– И как тебя туда… Я имею в виду, это было добровольно, или…
– Коронат жестко отбирает дэхров для заполнения шарки, специальных детей выращивают с младенчества, у них нет выбора. Нет даже выбора просто умереть. Это потому что быть шарки – слишком много силы. Реццы боятся доверять силу чужим расам. Но я все же был в Верви. А там все иначе. У меня была болезнь, которая отнимала мою жизнь день за днем. Так что я даже был рад… Кажется… Точно уже не помню.
– Как тебя звали тогда? Я хочу запомнить тебя и твое имя.
– Зови меня «Карасс». Это будет самым правильным. Я горжусь своей жизнью в лодке «Карасс». Она куда дольше моей жизни дэхра. И куда полезнее!
– Хорошо, я запомню тебя, Карасс. Скажи – имя «Карасс» что-то значит?
– Да. Это сокращенно от «Карающий Рассвет».
– Как странно! – удивился Дар, – ты небесная лодка, предназначенная для полетов между звездами. Разве в Ледяном Просторе бывают рассветы?
– В пространстве есть направления шести сторон, а не четырех. Но в любом месте, где есть жизнь, эти направления появляются.
– Вот как?
– Корхогг-хозяин должен помнить – реццы всегда нападают с запада. Никто не знает, почему. Их противники всегда оказываются на востоке. Мне нравится так. Восток – это место, откуда приходит рассвет.
– И откуда придет кара реццам! – неожиданно для себя рявкнул Дар, обретая сразу весь металл командной интонации. Медблок срезонировал неясным звоном, заставляя плоскости стен и пола дрогнуть.
– Хозяин – настоящий корхогг! Теперь я могу это слышать!
– Типа того, – пробормотал Дар, смущенный собственной вспышкой. И еще тем, что, оказывается, все это время разговаривал с живым существом, как с бездушным механизмом…