Дар Дерзкий
Шрифт:
Да… История Рортанга не была песней мирного края…
Так или иначе, с какором он засветло осилил путь, на какой ему прежде потребовалось полтора дня. Конечно, дорога все время шла под уклон, да и ровных частей старого пути было немало. Езда верхом не приносила усталости, а голода он не ощущал. С любопытством присматривался к себе – человек к тангру. Тангровые стати были выше всяких похвал. Дар нарадоваться не мог, если честно.
Время от времени, положив руку на прохладную стеклянистую шкуру какора, Дар тренировался в управлении железным «зверем», заставлял его то выплясывать зигзагами, то укоряться до предела
Огромная Кузнечная гора приблизилась к вечеру, когда сделавшееся малиновым небо бросило сиреневые полосы на западные грани скал. Ее покатые бока, с поднимающимися из растопочных скальных окон темными и светлыми дымами, виднелись прямо впереди. Он уже давно смотрел на нее, спускаясь вниз, с холодных высот в теплую долину. Все чаще встречались пирамиды из крупных камней, сложенные на взгорках, все больше виднелось уступами возделанных узких полей по склонам. Присутствие обитаемого жилья особенно бросалось в глаза в сравнении с запустением разрушенного ю’Линнора.
У последнего перевала Дар невольно приостановил какора, залюбовавшись. Ровные тучи над Горном уходили к горизонту четкими полосами с ярко багровыми передними наплывами. Будто легионы небесных воинств шли на запад. Было что-то загадочное во всем этом месте. На небольшой территории из нутра планеты поочередно выперло два горных хребта – да каких! Словно двойным ударом помечено было это место. Тут встретились огромные коричневые великаны Старогорья и немыслимые голубые исполины Лахирда, сверкавшие царскими коронами льда и снега. На порубежье этих гор старое встречалось с новым, а обычное – с необычным. Сама природа будто что-то хотела рассказать этим путнику.
«Недаром тут город кузнецов», – оценила человеческая часть ума. – «Рудников и жил, небось, без счета. И угля, судя по всему…»
Место, что и говорить, было замечательное. Вполне подошло бы для основательного производства. Кто знает, может, такое и случится когда-нибудь, построим тут свою промышленную зону.
В долине перед Кузнечной горой уже скапливалась полутьма, контрастируя со все еще синим небом. Почему-то вспомнился совсем другой день и другое небо. Когда расставшись с Бассархом-кузнецом, Дар бежал к пещерам Ю-махо, стремясь опередить наползающую огромную тучу. Должен был рухнуть тяжелый дождь, опасный в горах. Вспомнилось, как вбежав в каньон, отбросил тяжелые баулы. Крикнул небу, и ослепительная змея шипящего света вонзилась в него, собрав всю силу надвинувшейся грозы… Вспомнилось, как потом, очнувшись от удара, он обнаружил себя стоящим по щиколотки в белом снегу, под совершенно чистым небом…
Какой снег?! Ведь должен был пасть дождь!
Почему он никогда всерьез не исследовал причину этой перемены? Или захватывающее знакомство с Ю-махо настолько затмило его обычную рассудительность?
Человечий разум Дара тут же ухватился за эту скользкую нить и принялся пунктуально ее разматывать. То, что он каким-то образом выжил после удара молнии было невероятно, но совсем неплохо. Странно было другое: оставшись на том же месте территориально, он каким-то образом – заснул? Или потерял память до момента, когда из дождевой тучи вместо воды выпал снег, а потом она уползла?
Что же там произошло на самом деле?
Внезапно вспомнилось
– Восемь дней… – пробормотал Дар, глядя, как какор безошибочно выбирает оптимальную трассу для спуска. – А сегодня утром Ю-махо упомянул, я прибыл к нему девять дней назад. Это – один и тот же день! Что еще могло случиться тогда?
Догадка вдруг высверкнула ярко, пронзив навылет.
Это он перенесся во времени! Вот как воздействовала та молния… Вот почему вместо ливня он вдруг оказался по щиколотки в снегу. Рядом не было ничьих следов кроме звериных – потому что он не пришел туда, а просто вывалился из близкого будущего! Его рвануло назад, в зиму!
Странное ощущение, зародившееся от места встречи двух горных массивов, помогающее расколоть загадку передвижения во времени, будто что-то сдвинуло в нем самом. Дар увидел, как вновь засветились его руки, вся кожа! Ровным светом протянулись полосы, повторяющие очертания тела, они ровно и неспешно пульсировали. Это было так красиво в подступающем сумраке. Но это была всего лишь еще одна загадка…
Не к чему было привлекать к себе лишнее внимание – какор уже подходил к городу кузнецов в сгущающемся сумраке. Тут же, как научил Ю-махо, Дар сознательно выключил этот свет над кожей. Горн лежал впереди, сразу всколыхнув не столь давние воспоминания. Память о том, как он шел сюда с Куаргиром, в поисках Ю-махо. Память о странностях, что пережил в нем, когда его вдруг стали узнавать все жители…
Ровная полукилометровая приступка удачно лежала перед Кузнечной горой, она была четко окантована добротной каменной стеной с массивной надвратной башней. Маленький внешний город прятался за этим солидным ограждением – небольшие строения с крохотными дырчатыми полушариями ататов рядом. Он не был похож ни на один из виденных Даром селений тангров. Здесь отсутствовала лепестковая структура построек, тянущихся от центра к периферии. Каждый дом и каждый атат были сами по себе – своей формы, своей окраски. Но видимое было лишь преддверием. Основной город прятался в горе, куда чужакам доступа нет.
Впереди раздавался шум, и что-то очень знакомое происходило там. Человек-Дар назвал это веским словом «дежавю»…
Горн был осажден!
Сейчас полутьма почти скрывала формы, редкие факелы по стенам едва ли давали достаточно света, чтобы разглядеть запертые ворота и крупные движущиеся тени перед ними. Доносились злые крики тангров, редкий звон железа, мелькали небольшие факелы снаружи.
Дар мог поклясться, что если не видел, то, по крайней мере, слышал это уже прежде. Именно здесь. Именно так!
Ощущение «дежавю» стало невыносимо острым.
Он вдруг вспомнил пещеру в ночь перед выходом в Горн, где простился с Куаргиром, своим последним другом далеких походов. Тогда они слышали издалека громкие крики перед стенами Горна! А потом Куаргир ушел в ночь, чтобы провести разведку… И чтобы не вернуться никогда. Наутро отчаявшийся Дар один пошел в Горн. И его стали узнавать горожане, словно он тут уже бывал раньше…
Погоди-ка…
Догадка снова осенила Дара, яркой вспышкой освещая все былые несовпадения.