Дар или проклятье
Шрифт:
Я вытаскиваю из волос шпильки и по одной швыряю их на землю, а потом запрокидываю голову и смотрю вверх, туда, где за обремененными яблоками ветвями виднеется небо. Сегодня оно очень синее — мне сложно даже подобрать верное слово для такой синевы. Тэсс должна знать. Мне нужно тратить поменьше времени на охоту за мужьями; лучше смотреть в небо и находить подходящие названия для разных оттенков синего. Я смеюсь, и смех выходит несколько легкомысленным.
— Мисс Кэхилл?
Я подаюсь
Я застигнута в совершенно неподобающем для истинной леди положении. Но, с другой стороны, разве истинный джентльмен не сделал бы вид, что не заметил меня, и не прошел бы мимо, чтобы избавить леди от конфуза?
Я легонько машу ему рукой.
Финн смеется:
— А сегодня ты древесный эльф? Дриада?
— Представила, что мне опять двенадцать. — Я нервно провожу рукой по волосам в надежде, что не успела повыбрасывать все шпильки. Наверняка я выгляжу как кикимора. Он-то всегда симпатичный, даже в опилках из беседки, криво сидящих очках и со всклокоченными волосами.
Он ставит на землю лестницу, которую, оказывается, принес с собой.
— В двенадцать было не слишком хорошо. Я считался всезнайкой и на этом основании регулярно огребал тумаки.
— В двенадцать было замечательно! — протестую я. — Никакой ответственности. Я делала все, что захочется.
— Например? — спрашивает Финн, прислоняясь к узловатому стволу.
— Бегать по полям. Лазать по деревьям. Читать книжки про пиратов. Плескаться в пруду, изображая русалку! — Я, вспоминая, смеюсь.
— Наверняка это была очень милая русалка. — В его глазах читается восхищение. — Не бросишь мне яблочко?
Я срываю яблоко и кидаю в него. Он уворачивается.
— Предполагалось, что ты его поймаешь, — говорю я, перебрасывая одну ногу через ветку и ища, куда бы ее поставить.
— Ты удивила меня своим метким броском. Он очень…
— Если ты скажешь «неплох для девчонки», я никогда тебе этого не прощу.
— Даже и не подумаю. Ты меня запугала, — смеется он.
— Хватит дразниться, — говорю я, снова прижимаясь к стволу дерева. — У меня уже и так достаточно огорчений.
— Что случилось? Может быть, нужна помощь? Хочешь, чтобы я тебя поймал?
— Конечно, нет, — говорю я, вздергивая подбородок.
На самом деле мне просто не хочется, чтобы он видел мои нижние юбки. Или, раз уж на то пошло, как я шлепнусь с дерева лицом вниз. — Отвернись, пожалуйста.
— Не поранься. — В голосе Финна звучит беспокойство.
— Не переживай. Я просто давно не лазила по деревьям. А теперь отвернись.
Финн послушно поворачивается спиной к дереву, засунув руки в карманы.
Я повисаю
— С тобой все в порядке?
— Все хорошо. Просто… я прошу прощения. — Я провожу пальцами по волосам, чтобы избавиться от застрявших в них листьев. Мое новое платье имеет жалкий вид, часть кружев поотрывалась, о чулках уж и говорить нечего.
Финн наклоняется, чтобы вытащить из моих волос листочек.
— За что ты извиняешься?
Я прячу лицо в ладонях. Час. Мне нужен был всего лишь час одиночества, но даже он оказался мне недоступен.
— Я… Ну, наверно, я слишком стара, чтобы лазать по деревьям, правда же?
— Разве? Это же твое дерево. Не вижу, почему бы тебе на него не забраться, раз уж пришла такая фантазия. — Финн тянется за лестницей.
— Не могу себе представить, чтобы Братья это одобрили. Я, наверно, выгляжу как бродяга.
— Ты выглядишь прекрасно, — не соглашается он, до ушей покрываясь румянцем. — Если мы им это позволим, Братья высосут из мира все краски и лишат его радости.
Я потрясенно молчу. Он проводит рукой по своим взъерошенным медным волосам:
— Теперь моя очередь извиняться. Я не должен был так говорить.
Трава холодит мои босые ступни.
— Но ты это сказал. Ты действительно так считаешь? — спрашиваю я, понизив голос.
Финн снова поворачивается ко мне; его карие глаза из-под очков смотрят серьезно.
— Я не думаю, чтобы Господь хотел видеть нас несчастными. Вряд ли это является условием нашего спасения. Вот что я считаю.
8
Я не нервничала. Я была абсолютно спокойна до сегодняшнего утра, но сейчас, когда я толкаю тяжелую дверь книжной лавки Беластра, меня вдруг охватывает дурацкое желание подхватить свои юбки и умчаться прочь. Я оглядываюсь на наш экипаж, но Джон, убедившись, что со мной все в порядке, уже тронул лошадей в сторону хозяйственного магазина. Вряд ли будет разумно припустить вслед за ним по улице.
Подразумевается, что в данный момент я беру урок акварели, но я сказала Елене, что не могу вдохновиться корзиной с фруктами, и ушла якобы на пленэр, в сад. Елена легко с этим согласилась — видимо, пейзажи сейчас в моде, — а я пробралась на конюшню и попросила Джона взять меня с собой в город. В Мамином дневнике, кроме имени Зара, было только одно имя. Имя женщины, которой Мама доверила свою тайну. Марианна Беластра.
— Вас не затруднит прикрыть дверь?
Это голос Финна. Вот незадача! Я-то рассчитывала, что он будет строить беседку.