Дар, которым управляешь ты

Ре Ани

— Иногда, по откату от дара. Только последнее время я почти не ощущаю их последствий. Артефакт их стирает.

— Какой артефакт? — парень спрыгнул с края и подбежал к ней, вставая впритык к пентаграмме и касаясь руками незримой преграды. — Я не видел никакого артефакта. Он у тебя с собой? Покажи!

— Не с собой. Это чёрный камень.

— Мало ли чёрных камней по миру, говори точнее, — тараторил рыжий.

— Чёрный кристалл, похож на эльнир, разве что не такой прозрачный. Он говорил со мной раньше, но теперь молчит.

— Говорил? Есть только два вида разумных артефактов,

и все они не из вашего мира. Ты ничего не путаешь?

— Нет. Их называют Хашиа на дарийском.

— Хашшшильа, — поправил её Звездочёт. Он отошёл от круга, уселся на край крыши и заговорил сам с собой. — Этого быть не может. Их могли создавать только мы, и за столько лет… нет, их не должно было остаться. Но если ты права, то это проблема. Как же я проглядел? Должен был увидеть его, должен. Если только… он один из высших… тогда…

— Слушай, я рада, что натолкнула тебя на тему для общения с самим собой, но может, ты прервёшься и пояснишь для класса?

— Хашшшильа — это души, добровольно заключённые в камень дабы… да у всех свои причины. Кто-то хотел добиться таким путём бессмертия, кто-то получить силу и помочь близким, кто-то просто волей обстоятельств вынужден был это сделать. Причины не важны. Разум… заключённый вне тела, находящийся в изоляции большую часть времени, забывает о том, каково это — быть самим собой, слетает с катушек, если хочешь. Он коверкает желания носителя на свой лад. Но высшие демоны не должны попадать под его влияние. Хотя… ты всё же человек, есть вероятность, что Хашшшильа может воздействовать и на твой разум.

— Погоди, ты считаешь, этот камень на меня влияет?

— А ты думаешь, нет? Как ты могла не связать вместе эти факты? Как часто ты к нему прикасаешься?

— Каждый день.

— Ограничь контакт. Не трогай его. Не трогай несколько дней. Артефакт будет тебя вынуждать, но если ты выдержишь — то воспоминания начнут возвращаться. А сейчас уходи, мне надо подумать.

***

Тин хотела было спросить о чём-то ещё, только Звездочёт стёр ногой символы у пентаграммы, и девушку выкинуло обратно в её тело. Обо всём этом стоило поразмыслить, но она нужна была Эрику и потому побежала по коридору в приёмную залу. Успела прийти до того, как впустили гостей, и заняла место по правую руку от взволнованного мужа. Тиниара сжала его ладонь, и он бросил на неё благодарный взгляд. Как раз в этот момент в зал зашёл герольд и громким голосом возвестил:

— Повелительница тридцати семи дарийских поселений, победительница турнира пяти королевств — Илинкора!

Двери распахнулись, и в зале появилась небольшая процессия дарийцев. Королева шла впереди, по-кошачьи вышагивая босыми ногами. Серая кожа чуть блестела, шёлковые одежды не скрывали плоского живота, расписанные хной руки оперлись о бёдра, когда Илинкора остановилась. Все знали, что она путешествует с минимумом свиты и охраны — королева была крайне уверена в своей безопасности. Говорили, что у неё есть дар предвидения, но как было на самом деле — никто не знал.

— Рада, наконец, познакомиться, — хищно улыбнулась женщина, усаживаясь на своё место за столом напротив Эрика. Он кивнул, словно собираясь с мыслями, и открыл было рот, но королева перебила его: —

У меня очень мало времени, и потому хочу сразу перейти к делу. Мы могли бы поговорить при минимуме свидетелей? Эта тема скорее личная, и вряд ли касается такого количества подданных, даже самых верных.

— Как вам будет угодно, — поджал губы Эрик. Что поделать, монархи могли позволить себе быть неучтивыми. Иногда даже с другими монархами.

Эрикиль посмотрел на Ратирила — советник кивнул, оставаясь на месте. Тиниара хотела было подняться, но Эрик удержал её, сильно сжав руку. Все остальные, включая почти всю свиту королевы, поспешно вышли из комнаты. Остались лишь пятеро, с интересом разглядывая приближённых.

— У вас такие близкие отношения с супругой, — заметила Илинкора. — Нечасто встретишь короля, вступившего в брак по любви.

— Поэтому вы так и не вышли замуж? — поинтересовалась Тиниара.

— В какой-то степени, да. Но это не основная причина. Дарийцы относятся к бракам, как к сделке, и часто продают своих дочерей ради выгодных союзов. Но какой союз будет выгоден мне? Все и так склоняются передо мной.

— Говорят, вам не покорилось ещё девять поселений, и три из них довольно крупных, — продолжала Тин, пока Эрик молчал.

— Это вопрос времени, — ухмыльнулась Илинкора, переводя взгляд на её мужа. — Но, как я уже говорила, мы здесь не просто так. Хотела бы обсудить с вами сделку, которую моя бабка заключала с вашим отцом.

— Какую сделку? — подался вперёд Эрикиль. Если подобная и существовала, то документов о ней не осталось, и он это знал. На всякий случай бросил взгляд на советника, и тот подтвердил, что ничего об этом не слышал.

— Я хотела бы провести турнир на вашей территории, в городе Илькарим.

— Почему именно там? Уверен, в ваших владениях много мест для подобного празднества.

— Да, но Илькарим город особенный. На его территории прошло уже три турнира, а этот будет четвёртым и заключительным. И ваш отец…

— Он давно мёртв, и если у вас нет документов, подтверждающих договорённость…

— Такие вещи не доверяют бумаге. Но вы можете увидеть документы, которые делали Илькарим нейтральной территорией на время проведения турнира. Льяшшис, покажи Его Величеству всё, что у нас есть, — обратилась Илинкора к помощнице. Девушка, одетая скромнее, чем королева, но тоже босая, раскрыла сумку, выудила оттуда несколько свитков и протянула королю. Эрикиль посмотрел на Ратирила, и тот принял бумаги вместо него, бегло изучил текст, внимательно вгляделся в королевскую печать.

— Очень похоже на подлинник, но я поищу в нашем архиве копии этих документов, — прокомментировал он.

— Мне нет смысла врать. Но я понимаю, что власть изменилась, и старые договорённости частично теряют свою силу… поэтому готова предложить вам сделку.

— Мы превращаемся из монархов в торговцев?

— Каждому чего-то не хватает, мой мальчик, — улыбнулась Илинкора. — И каждый из нас в той или иной степени торговец.

— И что же вы предлагаете?

— Я заставлю тех, кто ответственен за смерть твоей семьи, признать это, и обещаю, что преступники понесут наказание. Слышала, они покушались и на твою жизнь.