Дар Миррен

Макинтош Фиона

– Я – человек слова, сир. Я обещал предъявить вам труп Уила Тирска, и сделал это.

– Я в долгу перед тобой, Ромен Корелди, – сказал король и, подойдя к телу, склонился над ним.

Откинув конец простыни, Селимус впился глазами в мертвое лицо врага. Вцепившись в ярко-рыжие волосы, король приподнял голову генерала, а затем небрежно отпустил ее, и она со стуком упала на пол.

В душе Уила снова начала закипать ярость, но он взял себя в руки.

– Что вы намерены делать дальше, сир?

– С ним? Устроим пышные похороны.

Моргравия отдаст последние почести своему славному генералу, солдаты будут глубоко опечалены его смертью. Я объявлю в стране всеобщий траур на один день. Мы восхвалим в своих речах одного из лучших сыновей Моргравии, а затем похороним его рядом с отцом. Народ будет оплакивать его, и король тоже прольет слезы. – Селимус усмехнулся. – Правда, это будут слезы радости.

Уил кивнул, старательно скрывая истинные чувства.

– Иди сюда, Ромен, давай выпьем! Мы должны отпраздновать это событие. Сегодня – один из самых счастливых дней в моей жизни.

Уилу не оставалось ничего другого, как подойти к столу и взять кубок со сладким вином, которое собственноручно налил для него король.

– Садись и расскажи мне все по порядку, – велел Селимус.

И Уил, тщательно подбирая слова и придерживаясь по возможности фактов, стал на ходу придумывать для короля версию того, что произошло в Верриле. В своем рассказе он не стал упоминать Финча и многие другие подробности.

– Значит, Тирск и Валор ужинали вдвоем? – уточнил Селимус.

– Нет. Позднее я узнал, что с ними была дочь короля. Она вошла в кабинет отца через какую-то потайную дверь.

– Тебе наверняка известны результаты переговоров Тирска с королем.

Уил едва сдержал улыбку. Селимус продолжал заблуждаться, полагая, что Валентина – обычная жеманная принцесса, не имеющая своего мнения и идущая на поводу у отца. Если бы он знал правду о ней, то, наверное, сильно изумился.

– Да, сир, известны, – подтвердил Уил, откидываясь на спинку стула так, как это сделал бы Ромен. – Генерал сообщил мне, что добился согласия короля. А потом попытался заключить со мной сделку, чтобы спасти себе жизнь.

Селимус откинул голову и расхохотался, демонстрируя свои превосходные зубы.

– Но ты все равно убил его! Ты мне нравишься, Корелди.

– Рука моя не дрогнула, – промолвил Уил и тоже засмеялся, хотя ему хотелось перерезать горло сидевшему напротив него мерзавцу.

– Скажи, как мне отблагодарить тебя?

Уил знал, как в этой ситуации повел бы себя циничный Ромен, и, приподняв бровь, усмехнулся.

– Вы собираетесь отблагодарить меня помимо того вознаграждения, которое обещали, сир? – деловитым тоном спросил он.

– Конечно. Ты привел меня в прекрасное расположение духа, и мне хочется быть щедрым и великодушным. Проси, что хочешь, я выполню любую твою просьбу!

И Селимус в порыве чувств сжал руку Уила.

– У меня действительно есть одна просьба, ваше величество.

– Говори, чего ты хочешь!

Король

подошел к шкафу и, достав два кожаных, туго набитых золотом кошелька, вернулся на место.

– Они оба твои, – заявил он, бросив их на стол. – Ты получишь не только причитающееся тебе вознаграждение, но и деньги, которые я должен был заплатить Арколу и его людям.

– Но я не об этом хотел попросить, сир, – осторожно промолвил Уил.

– Понимаю. Говори, в чем заключается твоя просьба.

– Мне нужна сестра.

Король на мгновение опешил, но затем его осенила догадка.

– Сестра Тирска?

Уил кивнул.

– Да, я ее хочу.

– Но зачем она тебе? – изумился Селимус.

Уил ничего не ответил, многозначительно усмехнувшись. Селимус, снова засмеявшись, захлопал в ладоши.

– Великолепно! – воскликнул он. – Мне доставит огромное удовольствие сознание того, что убийца Тирска спит с его любимой сестрой. Лучшего посмертного наказания для него и придумать нельзя! Забирай ее, Ромен. Я даю тебе свое благословение. А когда она тебе надоест, можешь убить ее. Тем самым ты избавишь меня от многих проблем. Я сейчас же извещу тюремного надзирателя о том, что ты заберешь узницу.

– Отлично, – сказал Уил, едва сдерживаясь. Взяв кубок со стола, он поднял его. – За наши тайны, сир!

– Давай выпьем за это. Ты умеешь хранить их. – И Селимус залпом осушил свой кубок. Поставив его на стол, он внимательно посмотрел на собеседника. – Вижу, ты ранен.

Уил пожал плечами.

– Ничего серьезного. Эту царапину оставил на моем теле Тирск. А теперь, сир, если позволите, я хотел бы удалиться.

– Хорошо, я отпущу тебя, но только после того, как ты расскажешь мне о принцессе.

Чтобы спасти Валентину, Уил должен был заинтриговать Селимуса, возбудить в нем интерес к принцессе. Если Селимус увлечется ею, то откажется от нападения на Бриавель.

Уил придал своему лицу серьезное выражение.

– Она потрясающе красива, ваше величество, – сказал он – Другой такой же прелестной женщины я в жизни не видел.

Это было чистой правдой. Селимус оживился.

– Ты не шутишь?

– Нет, сир.

– Опиши мне ее, – потребовал король, удивленный словами Ромена.

В его памяти сохранилось воспоминание о толстой плаксивой девчонке, которую он видел много лет назад в замке Веррил. В детстве Валентину никак нельзя было назвать привлекательной.

Перед мысленным взором Уила возник образ принцессы, и сердце его дрогнуло.

– Она вашего роста, сир, – начал описывать он. – У нее роскошные иссиня-черные волосы, падающие волной на спину. В голубых, как безоблачное летнее небо, глазах Валентины светится ум. Она ловка и проворна.

Селимус недоверчиво покачал головой.

– Она хорошо сложена, но несколько худощава, – продолжал Уил, вспомнив по-мальчишески узкие бедра принцессы. – У нее высокая грудь и безупречная кожа с оттенком сливок.