Дар наслаждения (др. перевод)

Бенке Симоне

Двадцать пятого декабря Том немногословно распрощался с ней, и у Элен возникло чувство, что она наконец может вздохнуть спокойно. Она взяла с полки книгу и улеглась на диван. Неужели на несколько дней ее оставят в покое? Это, наверное, самое приятное в рождественских каникулах! Но почему-то ей было трудно сосредоточиться. Элен дошла уже до двадцатой страницы и, несмотря на то, что некоторые абзацы она перечитывала по два раза, до сих пор не могла сказать, о чем книга. Она встала и подошла к окну.

Она думала о Торальфе. Где он? В Германии? Или в пустыне? Или с какой-нибудь

женщиной на берегу моря, в постели?

Элен, поддавшись внезапному порыву, села за письменный стол. Она осторожно набрала из маленькой чернильницы синие чернила в перьевую ручку, взяла лист белоснежной японской шелковой бумаги и стала излагать на ней свои мысли.

Дорогой Торальф!

Уже много часов над макушками елей кружится снег, все утопает в, праздничном настроении.

Но только не я. Я занимаюсь тем, что подвожу итоги прожитого года. Свожу дебет с кредитом, мысленно бросаю взгляд назад. Чего я достигла? Приблизилась ли хоть немного к своим целям? Или, может, они успели смениться новыми? Люди, которых я встретила за этот год… Какой след они оставят?

Только что я зажгла свечу спичкой из «нашего» французского ресторана.

С тех пор как мы с тобой так весело там смеялись, прошел целый месяц. Месяц, как ты из-за меня развернулся по дороге в Бремен. А действительно ли из-за меня? Или, может, всему причиной только секс?

Я вспоминаю твой последний взгляд там, в гостиничном номере, и свои слезы. Я знала тогда, что мы с тобой не скоро увидимся.

Ты хочешь знать, скучаю ли я по тебе? Да, скучаю. Но это не смертельно. Теперь я хорошо знаю себя и свою жизнь. Вот только вряд ли когда-нибудь научусь понимать мужчин…

Я так много думала о тебе. Целый год. Потом ты появляешься и снова исчезаешь из моей жизни. Мне очень грустно.

Я уже давно не спрашиваю: почему? Честного ответа я до сих пор не получила. Ты сказал, что мы не сможем жить вместе. Может быть, ты и прав. Смотря как понять твои слова.

Для меня это было больше, чем просто секс. Это было бы слишком просто и слишком мало. Мне кажется, у нас было несколько намного более глубоких моментов. Совершенно одинаковое понимание жизни.

Пожалуйста, не пойми меня превратно! Я не хочу жаловаться. И я нисколько не в обиде на тебя. Только я — как, впрочем, и ты — не откажусь так просто от своего мира, от своих целей ради того, чтобы все стало проще. Я люблю свою работу. Наверное, так же сильно, как и ты свою. Я люблю ее со всеми взлетами и падениями. С тех пор как мы с тобой дважды увиделись, в профессиональной жизни дела у меня только ухудшились. Но это не повод сдаваться. Это трудно. Требует много времени. Никто не любит принимать решения. Но, тем не менее, я ни на сантиметр

не отступлю от своего пути.

За последнюю неделю у меня не было ни вечеринок, ни вообще времени для отдыха. Вместо этого я была в Ганновере и в Гамбурге (без особого успеха, на телевидении был объявлен конкурс). Была в Кельне и в Берлине. Но и оттуда уехала ни с чем.

Сейчас я застряла на мертвой точке. И в работе, и в личной жизни.

Может быть, с того момента, как мы узнали друг друга, наши дороги пошли в противоположных направлениях. Тебе после всех лишений улыбнулась удача. Мне же наоборот.

Когда я принимаю какое-то решение, то должна многое учесть. Наверное, мне это сделать совсем не так просто, как тебе.

Все это я пишу только для того, чтобы сказать, что будет очень жаль, если между нами все закончится. Но я не верю, что наши редкие встречи из разряда тех мимолетных свиданий, что случаются в жизни на каждом шагу.

Я не стремлюсь ни к твоему пониманию, ни к твоей любви. Я бы только хотела, чтобы мы еще раз смогли «услышаться», но не знаю, имеет ли это для тебя значение и хочешь ли ты этого.

Что касается того, что я говорила и писала тебе, это остается в силе. И так будет всегда. Если же ты по каким-то причинам больше не хочешь меня знать, я это пойму. Я не сражаюсь с ветряными мельницами. А вот с недоразумениями, я думаю, стоит побороться. Я знаю, ты не любишь строить далеко идущие планы. И это хорошо. Только я так не умею. Я надеюсь, что ты когда-нибудь прочитаешь эти строки.

Все, что было у меня на душе, я сказала. Теперь тебе решать, услышим ли мы еще друг друга.

В надежде, что у тебя все хорошо, твоя печальная

Элен

Прошел еще месяц, и Элен стало казаться, что в жизни начинается застой. С каждым днем ее недовольство росло. Она была как пороховая бочка. Невозможно было заговорить с ней, чтобы она не взорвалась. Она была сыта по горло! Чем больше она задумывалась, как живет, тем яснее понимала, что сама себя загнала в паутину, из которой не выпутаться.

В довершение всего, сбережения на кредиты, страховку, не говоря уже об ипотеке на квартиру, были растрачены.

Многим удается выдерживать такое годами и не переставать надеяться на лучшее. Элен не знала, заслуживают такие люди восхищения или жалости. Кто знает, придут ли лучшие времена и будешь ли ты завтра на белом свете?

Однажды утром Элен вскочила с постели: у нее созрело решение.

После контрастного душа она почувствовала себя не просто бодро, а готовой на любые свершения. Она сварила себе крепкого кофе, налила его в чашку и поставила на подоконник. Потом подошла к большому белому шифоньеру и открыла все дверцы.