Дар небес
Шрифт:
Дженис до крови прикусила губу, почувствовав себя смертельно оскорбленной. В глубине души она надеялась, что Адам явился в школу из-за нее. Это ж надо быть такой дурой! Она как вор на цыпочках выбралась утром из собственного дома, потому что побоялась потревожить его сон и совесть, избавила его от ненужных объяснений. А после этого он без зазрения совести приходит к ней на работу, любезничает с ее подругой и жалуется на то, что сегодня вечером не сможет сыграть с приятелем в теннис!
Неужели она ошибалась, приписывая
А если так, то и «дружеская рука помощи», которую он попросил у Дженис этой ночью, — не более чем блеф, циничный прием, который он использовал, чтобы добиться от нее того, что ему нужно.
— Ах, мистер Лоусон, — продолжала кокетливо закатывать глаза Лиз, — боюсь, что вы опоздали: Пол Уорнер ушел домой буквально десять минут тому назад!
— Жаль! Придется позвонить ему из дома. Спасибо вам, мисс Митчел, за информацию.
Адам повернулся к двери и вдруг остановился, будто осененный новой мыслью.
— Кстати, Дженис, — как бы мимоходом сказал он, — не подбросить ли тебя до дому? Мне так или иначе придется проехать по твоей улице, так отчего бы не воспользоваться случаем!
На лице Лиз, погасшем на миг, вспыхнул злобный огонек.
— Вообще-то я привыкла ездить автобусом, — нервно ответила Дженис, ни на минуту не поверив небрежному тону, которым Адам сделал свое предложение. Наверняка он потребует объяснений по поводу ее запальчивой и злой речи, а ей без того не по себе. Да и слухи ей совсем ни к чему.
— Дженис, да ты с ума сошла! — немедленно вмешалась в диалог Лиз. — В такой ливень — на автобусе? Ты же потонешь, не дойдя до остановки! И потом, не ты ли только что причитала над тем, что не знаешь, как довезти до дома рисунки, не погубив их под дождем!
Подруга называется! — с отчаянием подумала Дженис. Продала ни за грош! Будет теперь расписывать, как пришла на помощь глупой подружке, не ведающей своего счастья!
Адам, пряча в глазах усмешку, ждал ее ответа.
— Если Лиз настаивает, то тут уже ничего не поделаешь, — с тяжелым вздохом вымолвила Дженис. — Но ты уверен, Адам, что это тебя не обременит?
— Абсолютно! — заверил ее он, обхватил коробку с рисунками обеими руками и двинулся к двери. — Отнесу ее в машину, — пояснил он. — Всего наилучшего, мисс Митчел!
Все пути к отступлению были отрезаны, и Дженис не оставалось ничего иного, как, уныло оглянувшись на подругу, двинуться навстречу судьбе.
— Этот мужчина не знает слова «нет», — с завистливым восхищением сказала ей вслед Лиз. — И лучше поспеши за ним, пока он не заподозрил бунта на корабле. О, представляю, как он страшен в гневе!
Лиз теперь была заряжена впечатлениями на неделю вперед. Подхватив со стола сумочку, Дженис
Шагавшего семимильными шагами Адама Дженис догнала лишь у парадного входа. Она схватила его за рукав в тот самый момент, когда он собирался уже нырнуть под проливной дождь.
— Все, Адам! Спасибо, что донес коробку. Спасибо и — до свидания!
Он посмотрел на нее как на ополоумевшую.
— Ты собираешься тащиться домой на автобусе, хотя можешь преспокойно добраться до самого дома на моей машине? — все еще не в силах поверить в услышанное, переспросил он.
— А что?..
В самом деле, что она могла ему ответить? Что больше всего на свете боится оказаться наедине с ним в тесном салоне машины, где ей придется вдыхать аромат его одеколона, слышать его дыхание, ощущать тепло его сильного и такого для нее притягательного тела? Что она успела убедить себя: эта ночь не имеет продолжения, а раз так, нужно сжечь все корабли, не оставив себе ни малейшего шанса на отступление? Что ее совершенно подкосило безразличие, которое Адам продемонстрировал во время разговора в учительской?.. Как могла она ему все это сказать?..
— Не будь такой упрямой идиоткой, Джен! — звенящим от напряжения голосом заговорил Адам.
Он снова называл ее Джен! «Старинный друг Джен!» «Мы же друзья, Джен!» «Дай мне твою руку, Джен!»…
— Я вовсе не упрямая идиотка, — медленно и внятно произнесла она. — Я просто трезво смотрю на вещи! — Адам словно окаменел. — А потом, — повысила голос Дженис, — что скажет твоя мамочка, когда узнает о том, что ее драгоценный сынок крутит амуры с учительницей и незаконнорожденной дочерью собственной поварихи! Переживет ли она такой удар, Адам?
— Это не ты говоришь, — упрямо покачал головой Адам. — Это твоя мать говорит в тебе!
— А хоть бы и так, — сверкнула глазами Дженис. — Теперь, по крайней мере, я на собственном опыте убедилась, до какой степени она была права, призывая меня не верить ни одному мужскому слову!
— Ты так полагаешь?..
Картонная коробка с рисунками полетела на кафельный пол, а Адам, шагнув вперед, схватил Дженис за плечи.
— Что ты делаешь? — взвизгнула она.
— Погляди мне в глаза!
— А кто ты такой, чтобы мною командовать?
— Я сказал, погляди мне в глаза! — Адам грубо взял ее за подбородок. — Нет, не чувствую!
— Что ты не чувствуешь? — пролепетала Дженис, ощутив, как совершенно не к месту в ней просыпается воспоминание об их близости минувшей ночью, а вместе с ним — желание.
— Страха твоего не чувствую! Отвращения твоего не чувствую!
— И что из того? — Казалось, это и вправду говорила не сама Дженис, а ее язык. — Ты от меня получил то, что хотел, ну и ладно, я не в претензии. Не сумели по-хорошему встретиться, так давай хотя бы расстанемся по-хорошему.