Дар Тёмного Ангела
Шрифт:
Артур кивнул.
— Живущий вечно в городе. Я чувствую его в астрале. И он опасен, — сообщила ведьма.
Колдун пренебрежительно повёл плечом. — Посмотрим! Чего он хочет?
— Сдаётся мне, этот безумец всё ещё мечтает вернуться к человеческой жизни. Завёл себе дом, даже работу нашёл. Изредка на него накатывает отчаянье, тогда он ищет смерти.
Гюнтер хмыкнул. — Ты права, Неда, он действительно безумец! И я не вижу тут особой проблемы. Подойду к нему в нужный момент и предложу содействие в отправке на погост.
Ведьма рассмеялась, смех мерзкой старухи напомнил магу карканье
— Если бы всё было так просто! Он знает, что станется с ним, когда разрушится его тело. Души вечно живущих, попадая за грань, вечно блуждают в темноте. Снедаемые тоской и унынием, они теряют разум от безысходности, забывая себя. Я ж тебе говорила, что во сне он частенько туда заглядывает. Нас после смерти ждёт боль и мука, его и ему подобных безвременные скитания в беспросветной тьме, где нет больше ничего. И ты думаешь, что ему не хватит духу проткнуть себе сердце? Здесь ему тоскливо, а за гранью станет намного хуже!
— И что ты предлагаешь? Опоить его одним из твоих зелий, притащить сюда и провести ритуал?
— Опоить его невозможно. Колдовство на него не действует. Скрутить не получится. Нужно искать иной способ!
— На свете нет ни одного существа, на которое не действует магия! — самоуверенно заявил Гюнтер.
— Я и не говорю, что вечно живущего нельзя убить при помощи колдовства, — задумчиво произнесла ведьма. — Можно кое-что попробовать. Для ритуала он нам нужен пусть полудохлым, но живым! Вот что, красавчик, проследи за ним, узнай о нём больше. А теперь иди! Я должна отдохнуть. Иди и помни: одному тебе без моей помощи с ним не справиться!
Артур покинул избушку со смешанным чувством. Он осознавал, что приблизился к цели! У него появился реальный шанс надолго, очень надолго продлить свою жизнь. Гюнтер уже много лет существует за счёт других живых существ. Как многие чёрные колдуны он понемногу отнимает жизненную силу у живых людей, животных и растений. Но этого мало. Регенерация тела требует энергии жизни всё больше и больше, ещё пять-десять лет, и восстановление тканей вообще прекратится. Придёт старость, а за ней смерть. Умереть Гюнтер боялся панически, потому что знал о том, что его ждёт в после смерти.
Однажды молодому магу Артуру Гюнтеру пришлось наблюдать, как умирал старый колдун в глухой деревне. Старик использовал магию, сходную с магией учителя и хозяина Артура. Умирающий выбрал в преемники единственного внука, парнишку семнадцати лет и собирался передать ему колдовскую силу. Зная, как беззащитен молодой волшебник перед собратьями по ремеслу, готовыми, не задумываясь, воспользоваться неопытностью новичка, и отнять его колдовскую силу вместе с жизнью, старый колдун позвал могучего мага, чтобы тот защитил юношу на первых порах и продолжил его обучение. Безусловно, о бескорыстной помощи речь не шла. Молодой волшебник должен стать вассалом хозяина. Судя по хмурому взгляду, каким встретил учителя старик, мысль отдать внука во власть жестокого, расчётливого чужака, умирающему совсем не нравилась. Но он вынужден был так поступить, потому что старший сын, заранее обученный колдовскому ремеслу, недавно погиб в результате несчастного случая. Погиб глупо и безвременно.
Была ли смерть сына старого колдуна
Накануне собственной смерти старый колдун встретил гостей на своих ногах. Сухощавый, подвижный и злой дед, внешним видом напоминающий засохший сморчок, не выглядел умирающим. Более того, создавалось впечатление, будто энергия жизни бьёт в старике через край. Выдавали умирающего глаза, в которых поселилась смертная тоска, и затаился страх. Тоска и страх прорывались наружу в коротких, горестных взглядах на родной хутор, окружённый лесом, и летнее солнце, быстро сползающее к горизонту.
Когда начало смеркаться, старик улёгся в постель и позвал всех членов семьи. Умирающий пристально и неторопливо всматривался в каждого, проникая в самые отдалённые уголки разума родственников и читая их тайные мысли. Затем колдун принялся давать родне наставления, приправленные едкими, колкими замечаниями. Притихшая семья, молча, слушала негромкий голос старика. Артур подумал, что многие из присутствующих вздохнут с облегчением, когда гроб с телом колдуна покроет могильная земля.
Вдруг старик прервал речь и насторожился. Подбородок деда отвис, мелко задрожали пальцы худых рук с неопрятными жёлтыми ногтями.
— Господин идёт! — пролепетал умирающий. — За мной идёт…
Но никто ничего не слышал. На мгновение Артуру показалось, будто тихо скрипнула калитка.
— Мальчик, подойди ко мне, — проговорил старик, обращаясь к внуку. На лице умирающего колдуна отчётливо читалось отчаяние и нетерпение.
Юноша испуганно глядел на умирающего деда и робко жался к матери, высокой крепкой тётке.
— Подойди, говорю! — крикнул старик. — А вы, все, вон, кроме приезжих!
Внук уцепился обеими руками за плечи матери, икая от страха.
— Не держи его, не то прокляну! — заорал на невестку колдун, его разгневанная, перекошенная физиономия выглядела отвратительно. Щёки старика побагровели, нос и губы начали наливаться синевой, слюна брызгала из раскрытого щербатого рта.
Женщина поспешно оторвала от себя упирающегося изо всех сил сына и, подтолкнув его к деду, выскочила из комнаты. Бледный, как полотно юноша бросился за ней.
Старый колдун стонал и метался на кровати, то, ругая внука, то, умоляя о пощаде тёмного Господина, которому служил всю жизнь. Потом тело умирающего волшебника выгнулось дугой и затряслось в судорогах, ртом пошла кровь. Но колдун не умер. Когда судороги прекратились, он завыл, как раненый лесной зверь, дико и жутко.
Умирал старик неделю. Его внук прятался на соседнем хуторе. Родственники измучились, наблюдая кончину деда. Наконец, мальчишку отыскали, и силой приволокли к колдуну. Втолкнув юношу в комнату, где лежал умирающий, дверь для надёжности подпёрли тяжёлым столом.