Дар в наследство
Шрифт:
– Пошли. – прошептала одними губами Анжела и, встретившись с серыми глазами подруги, робко улыбнулась. – Сейчас, только девчонкам скажу. – и, нехотя отстранившись, протиснулась к тем.
– Саш, тут такое дело, тебе же нравится Витька, не отнекивайся, я же вижу, так вот, отвлекли его, пожалуйста. – и, наткнувшись на взметнувшееся возмущение, жалобно заканючила. – Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Я ему сама потом расскажу, обещаю! – сделав страшные глаза, она быстро кивнула в сторону нерешительно топтавшегося парня. Естественно, Саша всё поняла, этого и следовало ожидать. Такой вьюнок, как Кислый, никак не подходил стройной эффектной блондинке, не то что Дымов. Высокий, подтянутый, симпатичный блондин. Вон как на неё
– Давай, – пожала плечом Александра и повернулась за поддержкой к смуглой подруге. Но Велиана на них не смотрела. Взгляд её жгучих глаз был прочно прикован к чему-то пониже Вадима.
– Лий… – тронула за плечо её Саша. – Да очнись ты! – толкнула сильнее, но девушка словно погрузилась в транс, отстранившись от всего мира.
– Ну как всегда! – покачав головой, Анжелика мимолетно коснулась губами холодной щеки Александры, – Спасибо, – и быстро скользнула к парнишке. Вадим взял её под руку и медленно повёл к выходу, виртуозно лавируя сквозь прихожан. Никто так и не увидел маленького тощего мальчугана в ветхой дерюге, стоявшего позади Вадима и смотревшего Лиане, казалось, в самую душу. Парочка растворилась в толпе, а с ними ушёл и мальчишка. Зачарованная цыганка подалась было за ними, но крепкая рука подруги ловко схватила её за рукав, не давая шагнуть.
– Пусть идут, Лий, – в голосе струилась печаль.
– Ну как же, а ты? – встрепенулась цыганочка, прекрасно зная о чувствах подруги к симпатичному однокласснику.
– Насильно мил не будешь. Куда мне тягаться с Анжелкой. – вздохнула брюнетка и, крепче сжав в пальцах чадящий огарок, поспешно отвернулась, торопясь спрятать влагу в глазах. Помолчав, Велиана ласково коснулась напряженной спины.
– Всё у тебя будет хорошо, Саш, вот увидишь. – под тёплыми поглаживаниями подруга заметно расслабилась, и вздыбившиеся пики плеч устало поникли.
Глава 3
«Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром;
яко видеста очи мои спасение Твое,
еже еси уготовал пред лицем всех людей,
свет во откровение языков, и славу людей Твоих Израиля.»
Зычным басом неслось от алтаря, а смущенный парень упорно шёл прочь, ведя за собой хрупкую блондинку. У самого выхода, где столпотворение заметно рассеялось, она резко дёрнула руку, привлекая к себе растерянного спутника. На улицу ей не хотелось и, указав на неприметную в стороне ведущую вниз лестницу, она горячо зашептала, приникнув к самому уху подростка:
– Ты что-то говорил про экскурсию? Хочу прямо сейчас. Покажи мне, что там внизу?
– Да я и сам толком не знаю, подвал, наверное, или столовая…
– Так давай глянем. – и взбалмошная девица устремилась вперёд, увлекая за собой растерянного спутника. Внизу действительно оказалась столовая с широким дубовым столом и длинными лавками. Ну девушка не успокоилась и, окинув ищущим взглядом помещение, потянула подростка дальше, где в темноте унылого закутка притаилась невзрачная, побитая временем дверца. Едва ли подумав, Анжела потянула на себя заскорузлую ручку, поежившись от натужного скрипа. Ещё одна лестница, тёмные щербатые ступени, затхлый сырой воздух пронизывал легкие гнилостным смрадом. Бездумно ступавший за подругой Вадим, ссутулив поникшие плечи, резко застыл на пороге. С занесенной ногой он стоял, испуганно глядя в царящую черноту, а тело стремительно охватывала мелкая дрожь. В голове прояснилось, влюбленный дурман отступил, уступая место тревожному страху. Внезапно он ощутил, как ужас когтистыми лапами сдавливает тело, липкими щупальцами пробираясь под одежду, но Анжела упрямо тащила его вперёд, будто не замечая заминки.
– Подожди, – несмело позвал её он, останавливаясь и прислонясь спиной к стылой стене. Лицо покрылось холодными бисеринками пота, а лёгкие загорелись от недостатка кислорода, в висках застучали
– Ты что, испугался? – промурлыкала девушка, игриво ведя тёплым пальчиком по щеке кавалера. – Это же церковь, что тут может быть страшного? Пошли, не бойся, трусишка! – зазывно хихикнула она, прижимаясь вплотную к парнишке и слегка прикусывая мочку его уха.
– Тут нас ещё видно, глупыш. – жаркий шепот и лёгкое прикосновение к набухшей ширинке сделали своё дело, заставив напрочь забыть о каких-либо страхах. Вадим охнул и подчинился. Тихонько посмеиваясь, блондинка скользнула вперёд, освещая дорогу чадящим огрызком. Пушистые лапы свисающей плесени щекотали Вадиму лицо, заставляя кривиться и морщиться, непрерывно уворачиваясь от мерзких наростов. Тяжёлый затхлый смрад липким комком застревал на зубах, отказываясь проваливаться в горло. Дышать становилось всё труднее, а продвигаться вперед – всё тяжелее. Будто сам воздух сгустился в непреодолимую стену. Горящие свечи немилосердно трещали, что заставляло парня задумчиво хмуриться. «Что-то не так. Священные свечи так не должны гореть. Пламя должно быть гладким и плавным, а тут…» – промелькнуло в голове, но, как только блондинка прижала его к единственной целой стене своим пышущим телом, мысли покинули разгоряченную голову. Вниз полетел бирюзовый пуховик, за ним и погасший огарок.
– Нельзя гасить… – попытался воспротивиться парень, но мелькнули желанные губы, и воцарилась кромешная тьма. Остатки второй свечи полетели на пол, а за ними и куртка. Нежные пальчики, щекоча и пощипывая, шарили под рубашкой, сводили с ума. Брюки вдруг стали тесными, и, судорожно вздохнув, Вадим стиснул в медвежьих объятиях желанное хрупкое тело. Анжела призывно вздохнула, прижимаясь губами к вожделенному рту. Тысячи звёзд разом вспыхнули, затмевая сознание, он кусал и посасывал нежную кожу, не веря самому себе, не смея и в мыслях противиться нечаянному счастью. Дрожащими руками он сжимал круглый зад, прижимая к себе. Ширинка трещала, в голове помутилось. Её ловкие пальчики расстегнули темницу, выпуская на волю разросшийся орган.
– Ого, какой ты большой! – радостно охнула девушка, слегка отстраняясь, чтоб наклониться губами туда, где трепетал в предвкушении желанный объект. Горло Вадима сдавил спазм, сердце заухало радостной птицей. Неужели все это реально? Она рядом с ним, фея-мечта его сбывшихся грёз? Словно током пронзило безумство желанья, он рванулся поднять её, но она не дала. Оттолкнула к стене и, обняв обнаженные бедра парнишки, взяла нежно в рот трепетавшую плоть. Стон рванулся, не выдержав, горло сдавило, он, казалось, вознесся к чертогам святым. Довольно улыбаясь в душе, девушка терзала его жгучими ласками, то отдаляясь, то приникая вновь к горячему животу. Вот он напрягся, стараясь сдержаться, она поняла, подскочила, суетливо стянула бельё и прижалась к нему голыми ягодицами. Повторять и не надо было. Разбуженный зверь подхватил свою фею и к стенке руками прижал, наклонив. Дрожащей ладонью провёл между ног, убеждаясь в текучем желании. А соки её источали феромоновый фимиам, заставляя в истошном желании стискивать зубы. Торопливо раздвинув ей ноги, он сделал рывок, и они в унисон задышали в извечном чарующем танце любви.
«Как долго он жаждал, надеялся, верил. Теперь никому не отдаст, не отпустит.»
«Какая же дура, впустую жгла время. Теперь уж она своего не упустит!»-
Так мысли роились, плясали и пели. А из темноты на них тени смотрели.
Как долго терзали друг друга подростки в темноте мрачного подземелья, история умалчивает. Наконец-то, насытившись, тела расцепились, и, тяжело дыша, оба привалились к холодной стене разгоряченными бешеной схваткой телами.